— Привет, — он снимает с себя куртку.

Поднимаюсь с дивана и выхожу ему навстречу.

— Привет, — сиплю.

Ярослав одной рукой притягивает меня к себе за талию и впечатывает в свое тело.

— Я так соскучился по тебе, — он сжимает меня до хруста в косточках. Зарывается лицом в мои волосы на затылке и несколько раз глубоко вдыхает.

В любой другой день я бы уже на нем повисла и лезла целоваться, а сейчас застыла, как истукан, и не двигаюсь. На его поцелуй отвечаю, не испытывая особых эмоций, а когда он выпускает меня из рук, дышу с облегчением.

Мы ужинаем под разговор о чем-то нейтральном. А я украдкой смотрю на него и начинаю искать изъяны.

Во-первых, ему тридцать пять, а мне двадцать два. Тринадцать лет разницы. Это очень много. Поначалу я не думала об этом, а вот сейчас ощущаю, что между нами целая пропасть лет.

Во-вторых, в тридцать пять лет у него не было никогда нормальных серьезных отношений. Та девушка, которая через год куда-то уехала строить карьеру, не в счет.

Отношения с ней тоже не были серьёзными, раз он ее легко отпустил. Впрочем, сам же мне сказал, что не любил ее.

У него там камень вместо сердца, что ли, если он дожил до тридцати пяти лет и никого не полюбил!?

В-третьих, Яна права. А с чего я взяла, что у нас серьёзные отношения? С того, что он дал мне ключи от своей квартиры? Как дал, так и заберёт, когда придёт время.

В-четвертых, если он до тридцати пяти лет никого не полюбил, то почему он полюбит меня? Чем я отличаюсь от всех тех девушек, которые у него были до меня?

— Ты какая-то грустная. С тобой все в порядке?

Я вышла из душа, замотанная в полотенце, и присела на краешек кровати спиной к Ярославу. Беру с тумбочки лосьон для тела и принимаюсь размазывать по ногам.

Никольский лежит на своей половине и внимательно следит за моими движениями.

— Все в порядке, — отвечаю бесцветно.

Чувствую, как сканирует меня внимательным взглядом. Подаётся ко мне и валит на кровать, нависая сверху. Несколько секунд изучает мое лицо, а затем склоняется и начинает целовать. Делает это нежно и аккуратно, как будто я фарфоровая кукла.

— Не хочешь рассказывать? — тихо спрашивает, целуя в висок.

В горле вдруг образовывается ком, который я стараюсь сглотнуть быстрее, чем появятся слезы.