– Не за что.
– Мы скоро поговорим.
Он кивнул и с серьезным выражением лица положил руки ей на плечи.
– Пожалуйста, обдумай все со всех сторон. Это будет звучать дерьмово,
Она облизнула губы.
– Хорошо.
Он выдохнул и наклонился вперед, чтобы поцеловать ее дергающуюся щеку. Затем, не сказав больше ни слова, вышел из кухни, оставив ее с пустотой в животе и без малейшего представления, что делать.
Глава двадцать четвертая
Глава двадцать четвертая
Джаспер сидел напротив стола Фитца, любуясь видом, открывавшимся из углового офиса «Обходного решения», и, стараясь не дергать коленом, ждал своего друга. Ему нужно было сосредоточиться на этой встрече, но последние два дня он был чертовски рассеян, зная, что Холлин общается с Кэлом. Он хотел дать ей провести время с другом и не вести себя как собственнический мудак, но Джаспер не мог забыть о разговоре, который состоялся у него с Кэлом той ночью у Холлин.
Кэл хотел Холлин. Не для того, чтобы перепихнуться, не для случайного свидания, а в стиле «ты-моя-единственная-и-навсегда». Кэл был готов пожертвовать всем ради Холлин, и это подтверждалось историей их отношений. Несмотря на то что Джаспер провел ту ночь в ее постели, он был поражен ощущением того, насколько лишним он был, когда уходил на следующее утро. Что он мог предложить Холлин, кроме нескольких советов по импровизации и хорошего времяпрепровождения в постели? Свой почти пустой банковский счет? Съемную квартиру?
И вот последние два дня Джаспер прокручивал в голове все возможные сценарии и сводил себя с ума. Признался ли Кэл ей в любви? Неужели она упала в его объятия? Прогуливались ли они сейчас рука об руку по Французскому кварталу, делясь булочками и слизывая друг у друга сахар с губ?
Он так сильно хотел спросить Холлин, но с того утра они обменялись лишь несколькими сообщениями. Он был безумно занят на работе, и она сказала ему, что увидится с ним, когда Кэл уедет из города. Плюс он не хотел превращаться в парня, который преследует ее эсэмэсками. Он пытался дать ей пространство, пытался дать себе пространство из-за всего того, что он чувствовал к ней в то последнее утро, но это не сработало. Его мысли метались, как собака, гоняющаяся за своим хвостом.