– Что? – Его голос был мягким, знающим, как будто он мог прочитать каждую мысль в ее голове.

– Настоящее прощание. – Она поднялась с дивана и протянула руку. – Пойдем в постель, Джаспер Дирс. Уже поздно.

Его глаза нашли ее взгляд, в них была тоска.

– Холлин, ты уверена…

– Уверена. Давай закончим хорошими воспоминаниями.

Джаспер взял ее за руку, поцеловал костяшки пальцев и позволил отвести себя в спальню.

Это не будет длиться вечно. Но у них может быть еще одна ночь.

Этого ей должно было хватить на всю жизнь.

Потому что одну вещь она знала наверняка. Независимо от того, какие мужчины появятся в ее жизни в будущем, она больше никогда не встретит такого, как Джаспер Дирс.

Глава тридцатая

Глава тридцатая

Кензи преобразилась. Она стояла напротив Джаспера в комнате для прослушивания, с волосами, разделенными посередине пробором и собранными в тугой пучок на затылке, в платье тусклого серого оттенка, а макияж был настолько неброским, что казалось, будто его вовсе нет. Аврора Боринг оживала.

Она настояла, чтобы Джаспер гладко выбрился для прослушивания – у Эдди Экстатика не было щетины – и оделся в ярко-розовое поло и брюки. Они репетировали эту сцену в офисе по нескольку часов каждый день с тех пор, как приехали в Лос-Анджелес. Но на этот раз режиссер и один из продюсеров сидели в комнате, готовые увидеть их выступление и определить судьбу Джаспера.

Они вчетвером встретились заранее, чтобы обсудить концепцию шоу, и у Джаспера сложилось впечатление, что эта роль на девяносто девять процентов принадлежит ему. Ему всего-то и нужно было не облажаться во время этого прослушивания, и дело было бы в шляпе. Это был он. Момент, которого он ждал столько, сколько себя помнил. Он глубоко вздохнул и кивнул Кензи. Она подмигнула, излучая уверенность.

– Готовы, ребята? – уточнила режиссер Энджи, откинувшись на спинку стула и водрузив очки для чтения поверх черного остроконечного боба.

– Ага, – подтвердила Кензи. – Джас, готов?

– Готов. – Он повел плечами, входя в роль. Просто еще один этап. Ему не нужно волноваться.

– Начните с начала сцены в офисе, – попросила Энджи.

Кензи начала сцену, произнося все ровным тоном с выражением «жизнь изматывает». Аврора Боринг во всех отношениях, в каждом слове. Это зрелище немного успокоило Джаспера. Они с Кензи столько раз изображали этих двух персонажей, когда исполняли скетч вместе с импровизацией, что это было похоже на визит к старым друзьям. Он дождался своей реплики и вышел на сцену, произнося слова и погружаясь в чрезмерно восторженную роль.

В течение нескольких минут они продолжали, войдя в привычный заезженный ритм. Он мог предугадать ее выбор, сыграть на нем. Кензи была права. У них были плохие отношения, но на сцене они танцевали в унисон. Это был симбиоз, который мог появиться только в результате многолетней совместной импровизации.