Райан переводит взгляд на инвалидное кресло, что стоит в углу палаты.

— Я не могу ходить, — говорю ему.

— Я знаю. Все только об этом и пишут.

Хмыкаю.

— Что еще пишут?

— Гадают, навсегда ли ты останешься инвалидом.

Слово «инвалид» режет мне слух. Ведь инвалид — это… это навсегда. А я ведь просто пока не могу ходить. Но ведь обязательно смогу.

— Опрашивают каких-то врачей, возможно ли в твоем случае исцеление, — продолжает. — Прикинь, они даже достали твою историю болезни. Видимо, кто-то в этой клинике слил им информацию за деньги.

— Почему ты не приехал ко мне раньше? — задаю наболевший вопрос. — Я месяц тут, Райан. Ты только два раза позвонил.

— Я был на съемках, ты же знаешь.

— Да какие к черту съемки, когда со мной такое!? — перехожу на крик. — Где ты был весь месяц, мать твою?

— Вот я приехал, когда освободился, — тоже повышает голос.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться и унять слезы. Я устала плакать.

— Что врачи говорят? Это надолго с тобой? — переводит тему.

— Тебе лучше знать, из нас двоих ты любишь читать таблоиды. Как там, кстати, твоя популярность? Выросла благодаря моему несчастному случаю?

Я вижу, как Райан напряжен и зол. Даже не взял меня за руку, даже не поцеловал.

— Послушай… — начинает после затянувшейся паузы. — Между нами давно все не так… В последнее время мы часто ссоримся. И это все, — он обводит палату руками. — Неизвестно, на сколько теперь с тобой. А у меня сейчас много новых проектов, я не смогу уделять тебе достаточно времени...

— Что? — перебиваю его. — Ты бросаешь меня?

Парень несколько секунд мешкает, будто пытается набраться смелости. Капитан Америка не такой уж и храбрый, это я уже давно поняла.

— Я думаю, что нам лучше расстаться, да, — наконец-то произносит.