И внутри меня рождается ощущение, что теперь наконец я САМА двигаюсь по тому пути, по которому меня так долго вели. Неброский торговый центр виднеется сразу за перекрестком Линда Виста и Морена, и припарковавшись, я несколько минут оглядываюсь по сторонам, привыкая к тому, как тут все изменилось. Открылось новое кафе с замороженным йогуртом, «Сабвей»; в большом помещении, где когда-то находился китайский ресторан, теперь студия карате. Но студия Тины по-прежнему на старом месте, прямо в центре здания, только вывеска другая и новая кирпичная отделка внутри. Я судорожно сглатываю вставший в горле ком, волнение скручивает мой желудок словно жгутом. Я так счастлива снова увидеть это место! Неважно, что оно выглядит сейчас иначе! А еще у меня все-таки немного щемит сердце от понимания, что для меня здесь уже все будет по-другому.

Голова идет кругом от эмоций – здесь и облегчение, и печаль, и много еще всего, но я не хочу делиться этим сейчас ни с мамой, ни с Харлоу, ни с Лолой. Сейчас мне нужен Ансель.

Я лезу в сумку за телефоном. Горячий воздух давит на меня, но я не обращаю на это ни малейшего внимания, трясущимися руками набирая пароль и выискивая фотографию Анселя в списке контактов.

Задыхаясь так, что я начинаю всерьез опасаться, не приступ ли у меня астмы, я выстукиваю слова, которые, я знаю это, он надеялся услышать, слова, которые я должна была бы сказать в тот день, когда уходила: «Я люблю тебя…» и нажимаю «отправить». «Прости, что ушла так, как ушла, – добавляю я вдогонку. – Я знаю, что сейчас поздно, но можно тебе позвонить?»

«Я звоню».

Боже, сердце стучит так сильно, что я, кажется, слышу, как кровь несется по венам. Руки дрожат, и мне нужно несколько секунд, чтобы прийти в себя – я опираюсь на машину и пытаюсь привести себя в чувство. Когда наконец я чувствую, что готова, я открываю снова список контактов и выбираю его номер. Соединение занимает секунду, и я слышу гудки.

Гудки, гудки… и наконец включается автоответчик. Я кладу трубку, не оставляя сообщения. Я знаю, что сейчас ночь, но если его телефон включен, а он, разумеется, включен, и он действительно хотел бы со мной поговорить, он бы ответил.

Я стараюсь справиться с разочарованием и закрываю глаза. Утешает меня мысль о том, как же прекрасно даже просто признаться себе и ему, что я не готова, чтобы все это заканчивалось.

Открыв дверь в студию, я вижу внутри Тину. И по выражению ее лица – зубы сжаты, в глубоких глазах стоят слезы, понимаю, что она наблюдала за мной все время, пока я стояла у машины.