Он быстро чмокнул ее в губы.

– Какая послушная девочка!

В ответ она скорчила гримасу.

– Идите же, не то я стану передумаю и стану очень-очень непослушной!

Лахлан с улыбкой поцеловал ее еще раз, уже не столь невинно, и с большой неохотой оставил одну.

Поскольку до монастыря было мили две, он решил идти туда пешком: так привлечет меньше внимания, если кого-нибудь встретит поблизости, – а чтобы быстрее пробираться сквозь кусты и деревья, перешел на бег.

Во время боевых заданий гвардейцам нередко приходилось долгими часами бежать вот так, по пересеченной местности, вверх-вниз по холмам, в снег, дождь, под палящим солнцем. Однажды во время тренировки изверг Маклауд потребовал, чтобы они пробежали в полном вооружении от его замка Дунвеган вдоль берега до северной оконечности полуострова Уотерниш – а это пятнадцать миль – всего за два часа. И перед тем, как бежать обратно, дал всего пять минут на отдых.

Для Лахлана, который вырос на море и усвоил молниеносный стиль нападения своих предков, бег был делом естественным, как для Маккея верховая езда. Чертов горец мог бежать дни напролет. Лахлан, хоть и ненавидел тренировки – каждую их минуту, – вынужден был признать, что скорость и выносливость не раз выручали его.

И теперь он мог бежать часами и не считал это чем-то особенным, но, видит Бог, предпочел бы иметь надежную лодку!

Под стенами монастыря Лахлан сбавил ход. Обитель на горе Кармел окружали леса, до города было далеко, поэтому ничто не нарушало тишину. Не заметив ничего необычного, Лахлан все же соблюдал осторожность. Как он ни убеждал себя, что это обычное задание, тревога не отступала.

Оказавшись на опушке леса, Лахлан осмотрел окрестности. Светила полная луна, поэтому света было более чем достаточно, по крайней мере для него, обладавшего невероятно острым ночным зрением.

Монастырь состоял из трех основных зданий, расположенных вокруг центрального двора. От внешнего мира монахинь защищали стены высотой десять футов и ров с водой, окружавшие главные здания монастыря. Но стражи не было, а вход преграждали единственные запертые на замок ворота – слабая защита от вторжения, скорее помеха для чужого любопытного носа. Проклятье! Даже англичанину под силу справиться с этой ненадежной преградой.

Лахлан думал, что самым трудным будет оставаться незамеченным, как только он попадет внутрь. Мужчину в женском монастыре видно сразу. Темный балахон поможет спрятаться в тени, но огромный рост не скроешь! И, в отличие от обычных заданий, здесь не уладишь дело – в случае ошибки или нечаянной встречи – посредством кинжала. У него имелись свои запреты: например, он никогда не cмог бы убить женщину, тем более монахиню.