Спрыгнув с крыши, он схватил первого солдата, применив удушающий прием, и заколол второго ударом в шею особым кинжалом, который изготовил для него Святой. У кинжала было острое и необычайно тонкое стальное лезвие – скорее шило, а не лезвие, – и легко пробивало кольчугу. Это позволяло убивать бесшумно, что в данных обстоятельствах было как нельзя кстати.

В следующее мгновение этот же кинжал вошел в спину солдата, которого Лахлан держал за шею.

Перебросив одно тело через ограду выгребной ямы, Лахлан стал сдирать со второго мужчины более могучего сложения латы, на которых был изображен незнакомый ему герб: пять ромбов на лазурном поле.

Он слышал, как на кухне солдаты переворачивают все вверх дном, и понимал, что очень скоро они явятся и сюда, так что надо было поскорее снять с убитого плащ, накидку, кольчугу, щит и шлем, а потом натянуть все это на себя.

Мелковатый народец эти чертовы англичане! Наконец, хоть и с трудом, маскарад был закончен. Свалив второго убитого поверх первого, он крикнул в темноту:

– Эй, там, у ворот!

Как он и надеялся, солдаты выбежали из кухни, и он бросился следом за ними.

– Где он? – крикнул кто-то. – Я его не вижу!

– Вы видели его, Пенингтон?

Должно быть, обращаются к нему. Лахлан покачал головой, затерявшись в потоке солдат, выходивших из монастырских ворот, но через несколько минут удача покинула его.

– Сэр Уильям! – раздалось совсем рядом.

Лахлан обернулся, и оруженосец, который подвел к нему коня в полной уверенности, что это его хозяин, побледнел как полотно.

– Вы не сэр Уильям!

Прежде чем юноша успел поднять тревогу, Лахлан схватил поводья и сбил его с ног.

Неважно, что за спиной раздавались истошные вопли: Лахлан был уже возле леса. Ему нужно было еще немного времени, чтобы сбить их со следа, но он сомневался, что у него это получится: англичане непременно обыщут каждую пядь этого леса и наверняка обнаружат Беллу. Значит, нужно добраться до нее раньше их.

Мороз прошел по коже, сковал кости, кровь застыла в жилах, но Белла не дрогнула, не выказала страха, встретив пристальный взгляд деверя не моргнув глазом.

– Что тебе нужно, Уильям?

– Ты всегда была гордячкой! Я говорил брату: что женитьба на тебе – самая большая ошибка, и в конце концов, он понял, что я был прав.

– Как ты меня нашел?