Сказать Натали, и пусть она ненавидит меня какое-то время, пока я не смогу заставить ее понять. Пока я не найду правильные слова, чтобы объяснить, что обещание самому себе не говорить ей до сих пор не было ложью, то был один из тех секретов, которые, как я сказал, я должен хранить, чтобы она была в безопасности.

Только она бы знала, что это чушь собачья. Нат слишком умна для этого.

Она уже слишком хорошо меня понимает.

Эту тайну я храню не ради ее безопасности, а из эгоистических соображений.

Потому что я знаю, что, если бы я сказал ей, что все это время знал, что ее пропавший жених не упал с горы, как она думает, она бы меня возненавидела.

Если я скажу ей, зачем на самом деле приехал в город в сентябре прошлого года, она никогда мне этого не простит.

И если бы я сказал ей, какие последствия будут для нее, если Макс когда-нибудь узнает, что я солгал ему, она бы реально захотела, чтобы я сдох.

Я должен уйти, пока до этого не дошло.

Я должен уехать и никогда больше не возвращаться сюда.

Я должен позволить Натали найти нормального мужчину, жить нормальной жизнью и следить за ней на расстоянии.

Но когда Натали смотрит на меня своими прекрасными глазами цвета морского океана, полными эмоций, я знаю, что не сделаю ничего из этого.

Даже если я каким-то образом найду в себе силы уйти, я не смогу остаться в стороне. Она уже доказала, что слишком сильна, чтобы я мог сопротивляться. Слишком затягивает. Я окончательно и бесповоротно под действием ее чар.

Так что правда — это не вариант.

Единственный выбор, который у меня есть, - это прожить эту двойную жизнь как можно осторожнее. Все яйца по разным корзинам. Пути моего следования на восточном побережье и на западном никогда не пересекутся.

Я не могу сделать ни одного неверного шага на этом канате, по которому иду, потому что на карту поставлена ее жизнь.

А я не могу потерять ее.

Если это когда-нибудь произойдет, я выжгу весь мир дотла, прежде чем последую за ней в темноту.

25

Нат