Он противостоит мне всей своей мощью, и как бы не хотела я его спасти, чувствую, это будет тем ещё квестом. В его сердце не всё спокойно и ему нужна помощь, чтобы искоренить жестокость и стать добрее к людям, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь ему в этом, возможно смогу стать другом, или же не смогу. Это не важно. Главное, я постараюсь помочь, а что там дальше, я не знаю.

Знаю лишь, что наши дороги разойдутся.

Если я дам слабину и поддамся на его жалкие уловки развести меня на ночь, то сколько это продлится? Неделю-две? Может и меньше. Не суть, я не хочу собирать из осколков разбитое сердце, а затем пытаться оживить его. Один раз мне уже было плохо и больно от лёшкиного предательства, я так больше не хочу. Но чувствую, что я на грани окунуться в омут с головой.

Мы не предназначены друг другу, это точно. И то, что говорила безумная гадалка — чушь! Потому что по действительному положению вещей я постоянно вызываю в нём «левые» эмоции, заставляю его бросаться в крайности и вывожу из себя.

А то, что было минуту назад, пока не влез Сенечка, было из чужого сценария. Так и хочется возопить, что я так не играю. Это же просто физическое влечение. Ничего больше, и здесь я оставлю ссылку на Фрейда.

Но я решительно не понимаю, зачем надо будоражить во мне это влечение, если в тебе нет серьёзных чувств, а всего лишь животный инстинкт самца пометить каждое «деревце» в области своего ареала. И последняя мысль меня убивает, как осиновый кол в сердце вампира.

Пока я предавалась размышлениям, мальчишки повздорили, помирились, потравили друг другу анекдоты. Наконец, Артём обратил на меня внимание:

— Ну, и куда мы едем?

— Мы? — эхом переспросила я и, сделав нажим на местоимение, уточнила: — Мы никуда.

Прозвучало символично, взвеяв красным знаменем с чёрными буквами «НАС нет!»

— Знаешь, — краем глаза посмотрел он на меня, — ты иногда ведёшь себя странно.

— Знаю, — буркнула я.

В кармане что-то натужно затренькало, на поверку оказавшееся маленьким прямоугольным таймером с призывно мигающими красным цветом цифрами «11:00». Каким образом его занесло в мой карман — понятия не имею.

— О, а это та самая штука, через которую ты связываешься с родной планетой? — булькнул Шер, скалясь своей фирменной ухмылкой.

— Эта штука называется таймер, — не поддержала я его веселья. Вот ещё. Дурдом у него в башке. И в карманах у меня дурдом.

— Это моя вещь! — заорал братишка и вырвал из рук таймер.

— А почему у меня в кармане лежит?

— Ты просто ничего не теряешь, сестра, поэтому к тебе в карман сунул.