— А я так же, как и вы, — собственник, — с вызовом ответила я, хотя и не собиралась выпендриваться.

Лицо Шера вытянулось:

— Лена?

Был тот самый момент, когда стоит снять очки и стянуть с лица шарф, но я-то умный человек и прекрасно помню, что у меня под ним. Так что мною было решено наплевать на традиции кинематографа и просто утвердительно кивнуть:

— Она самая. Удивлён?

Не то слово — по вытянувшейся физиономии, расширившимся глазам и подрагивающим ресницам вижу.

— Не особо.

— Ясно.

Меня разрывало на части — так сильно хотелось спросить, каким образом так получилось, что моя лучшая подруга и человек, в которого я по уши (по непонятным причинам) влюблена, оказались в подобном двусмысленном положении, но я, как партизан на допросе, молчала, сглатывая слюну.

— Ты что-то спросить хочешь?

Я помотала головой, потом покивала. В общем, мои мысли диссонировали со скоростью звука. Нужно было набраться смелости:

— В целом… да, ты прав. Меня терзают некоторые догадки и, — я колупала ногти на пальцах, не решаясь сказать прямо, — сомнения по поводу того, как вы… с Лесей…

— Что мы с Лесей? — он в два прыжка оказался напротив меня.

— Ну… вы вдвоём…

— Были вместе? — помог он мне. — Хочешь узнать переспал я с ней или нет?

Моё лицо запунцовело. Да, это я и хотела спросить. Вот только более деликатно. Но именно это.

Я отвела глаза, хотя за очками не видно:

— И каков ответ?

— А ты не слышала? Я уже сказал маме твоей шизанутой подруги, что у нас не было ни-че-го, — он повернул мой подбородок своей рукой и немного его запрокинул, чтобы посмотреть в мои глаза, то есть очки. — У меня есть поводы врать?