Всякий глупый бред активно бороздил просторы моего сознания, принуждая посылать ему мысленные импульсы. Сама себе я напоминала гипнотизирующего сладости диабетика. Нельзя, а хочется. Хотя в моём случае, нельзя было чисто из разумных соображений, и что меня ждёт, если я вдруг ослушаюсь поставленных собою же перед собой преград, неизвестно. Колибри в сердце щебетал, что всё будет хорошо, а голова противоречила, припоминая, что понятия «хорошо» и «Шер» несовместимы.
Мы закончили убираться ближе к трём. Желудки сводило от голода, особенно у двух мелких сорванцов, которые последние полчаса ныли, прося еды.
Мой благоверный попытался накормить ребятню припрятанными в шкафу бич-пакетами, сам пребывая в диком шоке, найдя их на кухне.
— Это я для бедняков купила, — поведала нам Леся, отвечая на недоуменные взгляды своих родителей. — Ну, у нас тут много таких ошивается, прямо сердце кровью обливается, когда мимо прохожу. Вид у них потрёпанный, глаза голодные…
— Ага, в этом элитном районе просто тьма тьмущая Бородачей развелась, — саркастично хмыкнул Шеридан. — Кошмар! — он картинно всплеснул руками.
Тётя Нина впечатлилась рассказами о неимущих:
— Бедняги… А давайте в супермаркет заглянем сейчас и купим им еды немного. А то не думаю, что супы быстрого приготовления благотворно скажутся на их и так запущенном здоровье.
— Мама, — осадила её порядком смутившаяся Леська.
— И что нам с ними делать?
— Понять и простить, — с полным скорби взглядом произнёс Шер.
Леся и её папа нервно хихикнули. Возникла неловкая пауза, которую поспешили заполнить собою Таня и Костян:
— Мы не будем кушать макалошки для бомжей с болодой!
— Правильно говорить «есть», а не «кушать», — на автомате поправила их Нина Павловна. — Конечно, вы не будете это есть.
— Да, я тоже не советую малышам это убогое питание, — согласился с нею Артёмка. — Жаль, дома нет здоровой пищи…
Он вздохнул и опёрся рукой о стойку кухни. Детки, как два заправских клоуна, повторили его жест.
Создавалось впечатление, что Шеридан желает ото всех нас избавиться, но не говорит об этом прямо, а изыскивает сложные извилистые пути. Типа, сами докумекаете, а я уже намекнул.
Вскоре его неприкрытое желание осуществились — все капитулировали, а меня Шер не отпустил. Просто схватил за руку и не отпустил. Яснее всех слов в мире и чётче любых знаков. Он просто прочёл те мои мысли и крепко меня держал.