— Я тебя накормил, так что…

— Да ты меня сфоткал, нарушил мои права и теперь ещё требуешь всякое!

— Ты что, не клавишница новая? — озвучил Шива всеобщее удивление парней.

— Нет, — покачала я головой.

— Ты же написал мне, — обличительно возопил Ванька, — что нашёл нам недостающее звено! Привёл её, а оказывается — всё ложь?

— Не ложь, Ленин же сказала, что играет…

— Играла, — поправила его я, делал акцент на прошедшем времени. — «Два весёлых гуся», «Собачий вальс»…

— Вот! — зацепился за мой «опыт» лидер. — Основы ты знаешь, сейчас мы тебя подучим, куда нажимать и будешь стоять, создавать приятное зрелище. Да мы своим выступлением фурор произведём! А ты, случаем, не поёшь?

— Ну, пою, — созналась я по глупости.

31

31

Меня быстро взяли в оборот.

— Вот! Значит, ещё и подпевать будешь. А то он же у нас ещё и бэк-вокалист… был, — грустно-прегрустно, вероятно, чтобы меня разжалобить, всхлипнул лидер. Но я что, дура что ли на сцену лезть? Это с моими-то школьными способностями. — Ты же не можешь нас так подвести.

— Вероятно, могу, — шепнула я. А потом уже громко: — Как ты вообще додумался, что человек, который в музыке полный ноль, станет кому-то свои «способности», то есть их отсутствие, кому-то афишировать публично? Вот если бы кто-то знал только три аккорда на гитаре, ты бы его на сцену пустил?

— Ну… — замялся Найс.

— Три — не один, — заметил драммер.

Свон трепал свои волосы, в общем-то, совсем неплохие, даже шикарные — чёрные, до середины лопаток, ему бы в рекламе шампуня сниматься: «раньше мои волосы были сухие и мёртвые, а теперь — живые и шевелятся!» — вспомнился старинный прикол. Ванька же схватил свою красавицу-гитару, будто рядом с ней ему думалось легче. А может так и есть — музыканты люди странные, со своими таракашками в голове.

Тишину нарушил знакомый голос: