Ух, и как же сильно обозлился Артём, когда Вика «бросила» его при всех во дворе детсада, куда они с Олли пробрались после уроков. С мальчишеской стрижкой, не похожая больше на Мальвину, она уже не так бередила его формирующиеся гормоны, но её слова прозвучали очень обидно, и он вытащил из столпившихся вокруг них гурьбой детей тощую блондинку с большими серыми глазами и огромными на полголовы бантами, и сказал, что она его будущая жена, а Вика может хоть со всем садом встречаться, он сам её бросает. Поцеловал новую подружку в зардевшуюся щёку, за что схлопотал от её братика-двойняшки, и тут на защиту новой пары неожиданно для себя встал Оливер, и вот они вдвоём катались клубком в песочнице. Тёму блондинка не пустила, от ужаса крепко вцепившись в его руку, а с нею прыгать в кучу-малу он не стал. Прибежавшая на крики воспитательница разняла дерущихся, а братиков выгнала, пристыдив «такие взрослые первоклассники, а ведёте себя как младшая группа детсада».

В этот день между Оливером и Егором зародилась нешуточная война. Они без устали подставляли друг друга перед взрослыми, периодически дрались, делали шуточные звонки родителям домой, или в дверь и убегали, рассказывали общим друзьям о недостатках друг друга, — столько всего, что повзрослев и не вспомнить. Но ни сёстрам, ни затычке в каждой бочке Артёму, влезать в свою войну они не разрешали.

В конце второй четверти второго класса в дом Басовых пришла беда. Всегда сильный спортивный отец семейства словил бронхит, который долго не проходил. Месяц или два он бегал по больницам, причину найти всё не удавалось, а взрослый чихающий мужчина с постоянно текущим носом готов был на любые обследования, которые ему старались организовать старший брат Сандал и его жена Фрося. Увы, найденная опухоль оказалась злокачественной, и за каких-то полгода пышущий здоровьем и оптимизмом молодой мужчина поник, усох и к концу учебного года, оставил в душах близких лишь степь и ветер.

Жизнь поделилась на до и после.

Последние недели они всей семьёй дневали и ночевали в больнице, что сказалось и на оценках детей, и на общем настроении. Дети не слушались, капризничали. Воспоминания давили нестерпимо. Мама Оливия решила тотально сменить обстановку и увезти детей в Туманный Альбион.

Если дочь отнеслась к переезду довольно сносно, то сын не хотел уезжать из любимого города ни в какую. Он отчаянно цеплялся за Артёма, за родную квартиру, за ребят, с которыми познакомил его брат, за странную музыку — так подходящую его настроению последних месяцев — рэп. Казалось, что в его возрасте такое слушают только для понтов, но он действительно чувствовал себя взрослее, а жанр музыки, жалящие биты, хрипота исполнителей словно царапали нарывы на душе, одаривая сладкой болью. Брат тоже чувствовал его настроение и писал грустные стихи, а Оливер, на манер исполнителей, звучащих из музыкального центра, который отец подарил ему за хорошие оценки на последний день рождения, пытался читать их. Артём говорил, что получается неплохо, а он врать бы не стал. Он всегда говорил правду в лоб, ему всегда нечего было стесняться.