— Это вряд ли, — покачал он головой. — Ты же понимаешь, что я тебя здесь одну не оставлю.
Он повернулся, чтобы достать второй пробковый жилет, и увидел то, на что она намекала, когда говорила про «слишком поздно». Прямо на них, стеной, конца и края которой не было видно, надвигалась огромная волна.
— Твою мать, Роберта! — рванул он к двери, схватив в охапку девушку, чтобы прыгнуть вместе с ней.
— Уже поздно, Кай! — крикнула она.
И единственное, что он успел сделать — прижать её к себе и сгруппироваться.
Их ударило с такой силой, что это утлое судёнышко должно было рассыпаться в щепки. Но оно даже не перевернулось. Вода заливалась из всех щелей, когда их положило на борт, а потом подбросило. И они ещё отплёвывались от горькой солёной воды, когда судно выровнялось. Корма заметно потяжелела. Каюты внизу заливало водой. И сейчас было самое время отсюда убираться, чтобы не уйти на дно вместе с этой посудиной.
— Пошли, — потянул он за собой Роберту.
— Нет, — она стала отползать от него спиной.
— Роб, не дури, — он протянул ей руку.
Она упёрлась спиной в стену, нащупала над головой поручень, подтянулась, встала и побежала вниз по лестнице.
— Роб! — он кинулся за ней, но было поздно.
Стоя по колено в воде, она просунула свою маленькую ладошку в разъём наручников, и зубья их хищно защёлкали, плотно смыкаясь на её запястье.
— Роб!!!
Он пытался вырвать поручень. Нашёл что-то похожее на лом, но только проломил им стену. Он ударил несколько раз тяжеленным ящиком, но только слегка его погнул. Вода прибывала слишком быстро. Невозможно быстро.
— Роб, ну зачем? — он взял её за плечи, стоя уже по грудь в воде.
— Ты был не прав, Кай. Я всё же очень похожа на свою мать. Я тоже не нашла в себе сил бороться. Прости меня. Я люблю тебя, Кай!
Она обхватила его одной рукой за шею и поцеловала. И её поцелуй, смешанный с солёной водой, стал последним, что он почувствовал.
Яхту качнуло, его откинуло назад и что-то большое и квадратное прилетело ему в голову.
— Чёрт, я забыл застегнуть сетку, — стало последним, что он подумал.