– Нет, это я поступила глупо. Если бы ты знала, сколько ночей… Знаешь, я и сейчас иногда не сплю ночью и снова и снова переживаю все это: как бы мне следовало повести себя, как все могло бы получиться…

– Неужели надо было вернуться в Лоренсвиль?

– Да, ведь это было бы не навсегда. Его писательская карьера ничуть не изменилась бы. На первую книгу он получил бы восторженные рецензии – и гроши. Потом он написал бы этот свой жуткий коммерческий роман – в знак протеста, потом еще несколько и наконец засел бы за киносценарий. Этим он сейчас и занимается в Лондоне. И здесь все было бы точно так же. Только он писал бы в Нью-Йорке для телевидения или в Голливуде. Во всяком случае, мы были бы вместе. Я просто запаниковала. Если бы я только подумала хорошенько…

– Но если мужчина мог вот так просто взять и уйти… Энн, он не любил тебя по-настоящему.

Энн решительно сжала зубы.

– Он любил меня. Я точно знаю, что любил.

– Конечно – точно так же и Аллен думал, что ты его любишь. И Кевин тоже. Он так в тебе уверен, что даже и не считает себя обязанным на тебе жениться. Энн, если ты и вправду чувствуешь, что Кевин любит тебя, пусть он на тебе женится. Быть любимой – это такая редкость. Со мной этого никогда не было.

– Брось ты, Джен. Вся Европа тебя любит… а теперь у тебя есть и Америка.

– Любят не меня – любят мое лицо и тело! А это совсем другое, Энн. – Она пожала плечами. – Может быть, я просто не способна вызвать любовь.

– Я люблю тебя, Джен. Честное слово!

– Знаю, – улыбнулась Дженнифер. – Жаль, что мы не лесбиянки – какая из нас замечательная парочка вышла бы!

– Будь мы лесбиянками, – рассмеялась Энн, – ничего бы такого у нас не вышло. Сама же говорила: один любит, другой любим. Впрочем, может быть, у лесбиянок все по-другому.

В глазах Дженнифер появилось отсутствующее выражение.

– Нет, так у всех: один любит, другой любим. – Она внимательно посмотрела в зеркало. – У тебя есть Кевин, у меня – Голливуд.

– Но ты ведь счастлива своими успехами? – спросила Энн.

– Иногда, – пожала плечами Дженнифер. – Но саму работу я ненавижу. Карьера меня никогда не интересовала. На актерском ремесле для меня свет клином не сошелся. А что до славы, мне ее c избытком хватило – сначала c князем, потом c Тони. И все это говорит об одном: и князь, и Тони, и карьера – все это досталось мне без всяких усилий. За меня работали лицо и тело. О господи, я бы жизнь отдала тому, кто полюбил бы меня саму!..

– Если ты действительно хочешь этого, Джен, то найдешь непременно. Непременно!

Дженнифер потянулась к Энн и сжала ей руку: