Энн помчалась к ней. Нили сняла квартиру в фешенебельном доме на Нижней Пятой авеню, но квартира выглядела как ночлежка. Он была забита пустыми бутылками из-под виски, а большая часть мебели поломана, заляпана или прожжена сигаретами. Мятое постельное белье выглядело так, будто Нили не меняла его c тех пор, как въехала.

– Позволь мне пожить у тебя, Энн, – бормотала Нили. – Денег у меня полно. Просто я не выношу быть одна. Только посмотри, что наделали эти придурки, – когда я сняла квартирку, она была просто прелесть. – Она скорбно осмотрелась. – Дама, которая сдала мне ее, подала на меня в суд за ущерб, так что надо мне отсюда сматываться…

– Нили, возьми себя в руки. Я разговаривала c твоими агентами. У тебя еще есть имя – ты могла бы выступить на Бродвее.

– Не-а. Я ненадежна. Со мной боятся связываться.

– Перестанут бояться, как только ты выправишься. Сделаешь спектакль и докажешь, что вполне надежна.

– Энн, я не могу петь. Голос потеряла.

– Если так жить, любой потеряет голос. И курить тебе не следует, Нили. Ты куришь больше, чем я. Слушай, а не лечь ли тебе на обследование на несколько дней?

– Нет! Доктор Голд мне уже советовал. Это мой новый психоаналитик. Хочет, чтобы я отправилась в Коннектикут, в какой-то модный дурдом. Там за месяц тысячу берут. Но я же не психичка – я просто несчастная.

– Согласна. Я имела в виду обычную больницу – вроде «Маунт Синай» или «Докторз». Там ты от таблеток отвыкнешь, поживешь размеренной жизнью…

– Нет. Пусти меня к себе. Я буду себя хорошо вести. Никаких таблеток, клянусь.

Энн уже слышала эти клятвы, но пообещала подумать. Уйдя от Нили, она связалась по телефону c ее врачом. Тот казался крайне озабоченным состоянием Нили. Он согласился, что несколько недель в больнице не повредят, но это не решит проблемы. Нили нуждается в экстренной помощи психиатров.

И в ту же ночь Нили исчезла. Возможно, она боялась принудительной госпитализации. Никто ничего не знал. У нее было более ста тысяч долларов, но она тратила деньги в таком темпе, что и этой суммы ей просто не могло хватить надолго. Она вынырнула в Лондоне, и английская пресса поместила отчеты о ее прибытии на первую полосу и c восторгом ее приветствовала. Она посещала приемы и прямо-таки блаженствовала в лучах собственной славы. Была назначена дата ее выступления в «Палладиуме», но в последний момент концерт был отменен. Потом внезапно появились сообщения о ее деяниях в Испании. Она, похоже, обосновалась там. Она снялась в фильме – предпрокатная реклама была на высшем уровне, но на экраны фильм так и не вышел. Со временем ее имя постепенно перестали упоминать в новостях. Письма Энн возвращались со штампом «Адресат неизвестен». Нили исчезла.