Конечно, будут еще и фотографии – в газетах, в журналах, и c ними все будет не так просто. Наверняка будут репортеры и в аэропорту Айдлуайлд в Нью-Йорке, и большая церемония встречи в Голливуде. Фотоаппарат со вспышкой не обманешь, но Клод что-нибудь придумает. Может быть, ей сыграть появление в стиле Греты Гарбо – прятаться от камер?

Как-то рано утром, через неделю после того, как она подписала контракт, в ее квартиру явился Клод.

– Только что получил телеграмму – деньги переведены.

– По отдельности? – спросила она.

– Да. Вот номер твоего счета – положи его в сейф. Для себя я сейфы арендовал.

Она довольно потянулась, не вставая из постели.

– Замечательно. Теперь я могу перед отъездом три месяца передохнуть. Наверное, слетаю на Капри, а потом – в Нью-Йорк. Я буду носить черный парик и схожу вместе c Энн на все спектакли и по-настоящему повеселюсь. Боже, как здорово будет снова говорить по-английски!

Клод откинул одеяло и рывком вытащил ее из постели. Потом он распахнул окно. В комнате стало светло.

– Ты спятил? – спросила она.

– Ну-ка встань вон туда – к окну. Не одевайся.

Она дрожала – стоял сентябрь, но слабое, холодное солнце еле-еле пробивалось сквозь густые парижские тучи.

Он вздохнул:

– М-да, придется делать.

– Что делать?

– Подтяжку лица.

– И вправду спятил.

Она отодвинула его в сторону и накинула халат.

Он подтащил ее к зеркалу:

– Вот, посмотри на себя при свете дня. Нет! Не поднимай голову, не улыбайся. Посмотри на себя, когда ты расслаблена.

– Клод… Я же никогда не буду появляться без грима. И я знаю, как лучше всего смотреться. Разве у кого-нибудь будет возможность увидеть меня такой?