— Хм… Работа? Очень интересно! С твоим-то умением находить себе приключения, я бы посоветовал тебе не выходить из дому. Да, Виктор Викторович? — Олег закурил, передвинувшись ближе к окну. — И чем же вы, Янина Викторовна, решили себе на хлеб зарабатывать?

— В реабилитационный детский центр нужен психолог. Буду разговаривать с детьми, читать книжки и стараться сделать так, чтобы им снова хотелось смеяться.

— Благородно… — Олег выбросил сухую фразу и отвернулся, разглядывая в морозное окно задний двор. Лицо было, как чистый лист. Не выражало ни единой эмоции.

— Ну? А Марата ты где встретила? — не унимался отец. Он даже не поднимал глаз, всецело погрузившись в отчет.

— Так в универе и встретила. — Не понимала почему, но голос пропал. Села на стул рядом с отцом, откинувшись на спинку, чтобы был виден профиль Олега. Желваки вибрировали, словно кто-то пытался сдержать их свободное яростное движение.

— Это тот самый? — обычно молчаливая тетя Маня возмущенно брякнула тарелкой. Она развернулась и, быстро обтерев руки о белоснежный передник, подошла ко мне. Лазарев не мог не воспользоваться ее отлучкой, закидывая в рот охапки румяных оладий. — Тот самый, кто пробирался к тебе в спальню в одиннадцатом классе?

— Черт! — Серега подавился, начав кашлять, разбрасывая крошки по всей кухне.

— Зараза! — тетя Маша, нежно любившая обжору, схватила полотенце и звонко огрела его по коротко стриженой голове. Лазарев прожевал то, что пытался спрятать за щеками, и теперь заходился громким смехом.

— Ну, вы тоже нашли, что вспомнить. Хватит. — бросила в развеселившегося придурка скомканной салфеткой, хотя первой мыслью было запустить металлическим тостером.

— Нет, мне очень интересно. Поделись своим бурным прошлым. И много таких лазутчиков было? — он поймал легкий снаряд и, промокнув им рот, уселся за стол напротив Олега.

— Нет, немного… Правда, я думала, что и Марата больше не найдут, потому что его поймал отец и забросил в багажник! — больше не могла сдерживаться и рассмеялась, уронив голову отцу на плечо.

— Да… Слышала бы ты, как он плакал. — старик рассмеялся, ласково потрепав меня по волосам. — Спасите! Отпустите! А Козырев нагнетал обстановку, стреляя в окно из холостого ружья.

— Папа, да от тебя весь мой класс рыдал. Ты же замучил всех! Помнишь, как на мое шестнадцатилетие, закрыл парней в подвале? Так и не рассказал, о чем вы там говорили.

— Потом… — в его кармане зазвонил телефон, поэтому отец подмигнул и встал из-за стола. — Олег, потом зайди в кабинет?

— Ладно. — Олег сидел, не двигаясь. Сигарета почти полностью истлела, а длинный кончик пепла был готов в любой момент рухнуть на джинсы.