– Сегодня я многое скажу Муру, – произнесла Шерли. По ее лицу было видно, что жизнь для нее снова полна радостных ожиданий и интересных занятий. – Сегодня ему придется пройти через допрос с пристрастием. Он наверняка думает, будто ему удалось перехитрить меня. Мужчины всегда так обращаются с женщинами: скрывают от них опасность, считая, что тем самым избавляют их от страданий. Они уверены, что мы не знаем, где они находились этой ночью, но нам-то известно: они даже не догадываются, где были мы. Похоже, женщины в представлении мужчин почти не отличаются умом от детей. Так вот: это ошибка.

Шерли говорила, стоя перед зеркалом и накручивая на пальцы волосы, чтобы уложить их локонами. Она вновь вернулась к этой теме минут через пять, когда Каролина застегивала ей платье и затягивала пояс.

– Если бы мужчины увидели нас такими, какие мы есть, удивились бы. Однако даже самые умные и проницательные мужчины заблуждаются насчет женщин: видят их в превратном свете и неправильно оценивают их качества, как хорошие, так и дурные. Хорошая в их понимании женщина – некое странное существо, наполовину кукла, наполовину ангел, а плохая почти всегда ведьма. Стоит только послушать, как они восхищаются творениями друг друга – например, какой-нибудь героиней поэмы, романа или пьесы! Как они превозносят ее, называют прекрасной, божественной… Может, она и вправду прекрасная и божественная, только вот эти героини такие же фальшивые, как искусственные розы на моей лучшей шляпке. Если бы я сказала все, что думаю по этому поводу, если бы выразила свое мнение о лучших женских образах в лучших произведениях, представляешь, что бы со мной стало? Да меня бы забросали камнями, и через полчаса я бы погибла.

– Шерли, ты постоянно болтаешь, и я не могу застегнуть платье. Не вертись! Если уж на то пошло, героини писателей ничуть не достовернее героев, созданных писательницами.

– А вот и нет! Женщины разбираются в мужчинах намного лучше, чем мужчины в женщинах! Однажды, когда у меня будет время, я докажу это на страницах журнала, вот только вряд ли мой опус напечатают. Сообщат, что «весьма благодарны за рукопись, но вынуждены ее отклонить», и будет она лежать у издателя, пока я ее не заберу.

– Конечно. Тебе не удастся написать что-нибудь действительно умное: ты ведь многого не знаешь. Ученость не твоя стихия, Шерли!

– Бог свидетель, я с тобой не спорю. Я невежественна как бревно. Одно меня утешает: ты не намного умнее!

Они спустились к завтраку.

– Интересно, как провели эту ночь миссис Прайер и Гортензия Мур? – произнесла Каролина, взявшись за приготовление кофе. – Все-таки я законченная эгоистка: только сейчас о них вспомнила! Они наверняка слышали шум и крики: от дома Муров до Филдхеда рукой подать, а Гортензия боится подобного, да и миссис Прайер тоже.