— Потерпи, Джу, — склонился он над ней, языком вытирая дорожку из слез, стекающих по щекам.

Роберт протолкнулся еще дальше, и Юля сунула в рот кулак, чтобы не закричать. На память неожиданно пришел самый яркий сон в ее жизни, и она согнула колени, подтянув ноги к груди. Роберт подхватил их и тут же одним толчком вошел до конца, наполнив ее собой.

Их губы слились в неспешном поцелуе.

«Я все вытерплю ради тебя, — она будто летела в черную бездну всепоглощающей боли, — неужели так будет всегда?».

Но вот она почувствовала прикосновения волшебных пальцев к измученному телу и что-то изменилось. К боли теперь примешивалось дикое желание.

Роберт двигался плавно, то лаская плотью ее у самого края, то погружаясь глубже.

Языки соединились в хитросплетение, копируя движение их тел. В месте недавнего ранения разлилась тупая боль. Но ее тело по инерции жаждало безудержной ласки, и возлюбленный, словно прочитав шальные мысли, взял ее за грудь, изогнулся и захватил губами, всосав затвердевшую горошину сладким, влажным поцелуем. Юля покорилась власти своего мужчины, беспомощно раскинув руки в стороны.

Но теперь он не дал ей расслабиться и сел, принуждая отвечать на ласки, направляя истерзанные бедра себе навстречу. Сначала она двигалась неуверенно, и Роберт вновь положил большой палец на бугорок плоти, отшвырнув ее протестующую руку. Возлюбленный впился ногтями в ее ягодицы, и Юля непонятно как почувствовала приближение развязки этой экзекуции. Трение тел достигло того момента, когда казалось, что несешься на паровозе, с которого спрыгнуть уже нельзя. Юля выгнулась, вонзившись ногтями в мокрые от пота крепкие плечи, когда Роберт потерял контроль и врывался в нее, словно разрывая на части. Ее голова уперлась в кровать, а Роберт схватился руками за деревянную спинку.

Крик о помощи вырвался у Юли из груди, перекрывая рычание Роберта, ударившего кулаком в стену так, что рухнула картина. Возлюбленный упал на Юлю сверху, сотрясаясь всем телом и тяжело дыша.

— Придавил… Прости, — прохрипел он и перекатился с ней набок, продолжая крепко сжимать в объятьях.

Они лежали, восстанавливая дыхание и ощущая сердцебиение друг друга. Наконец Роберт глубоко вздохнул и коснулся губами ее лба.

— Я люблю тебя, — он поправил ей волосы и ямочки проступили на его щеках. — Ты только моя. Навсегда!

— Ты мой лев, — прошептала она и обессиленно закрыла глаза. Между ног ныло так, будто там разорвалась граната. Но боль потихоньку утихала, а усталость брала верх. Юля сама не поняла, как провалилась в сон этой ночью.