Она подняла брови, молча сказав: «Сама не знаю», и отвела стыдливые глаза в сторону. Зайкин обнял ее за плечи и чмокнул в голову.

— А куда торопиться? Вся жизнь впереди. Еще успеем надоесть друг другу.

— Ну, вы даете, — Гога одобрительно ухмыльнулся.

— Красавчик, — Варданян похлопал Зайкина по плечу.

Когда подкожный жар спал, она смогла разглядеть друзей внимательнее.

Игнатьева была вся розовая, от помпона на макушке до носков дутых сапожек. Причем розовый был настолько барбишным, что Карину чуть не затошнило. Яркий цвет выкалывал глаза. Но, в целом, выглядела она все равно стильно. Игнатьева не умела плохо одеваться априори. Под пуховиком пряталось платье, полностью состоящее из бахромы. При каждом движении по фигуре девушки проходила волна отблеска света. Все дрожало и как будто сыпалось. Ноги были в колготках с объемными цветочками, а за спиной свисал у поясницы маленький рюкзачок с изображением принцессы, игрушечный, как из детского набора.

— Ненавижу розовый, — коротко пояснила Игнатьева и опустила уголки губ.

Гога довольно ухмылялся. Сам он был в леопардовом костюме, красных солнцезащитных очках и в ковбойских сапогах. Пиджак прикрывало его повседневное пальто, зато на голове красовалась шляпа с перьями. Кем его хотела увидеть Игнатьева, Карина так и не поняла, но смотрелось, действительно, глупо, хоть и не ужасно. Парень всегда ходил в скромной одежде, не особо запариваясь над внешним видом и ничем не привлекая внимания, а сейчас пестрил красками и обильностью фактур. Видимо, это ему и не нравилось.

Варданян был в спортивной форме, волейбольной, насколько Карина помнила игры Трунова, но не в собственной, а какой-то другой команды.

— Это форма «Динамо», которые разбили наш «Зенит» в прошлом сезоне на чемпионате. Они меня бесят, — с напряжением в голосе сказал парень. — Настена знает толк в стреме.

Карина заулыбалась, про себя поставив подруге плюсик за оригинальность.

Зайкина, правда, ничего не смущало. Полностью черный, в солидном костюме и лоснящихся ботинках, он вел себя как обычно. Слегка сутулился, но не тушевался, только брюки то и дело оттягивал вниз, как будто ему давило в области паха.

— Неудобно так, когда плотно. Мои органы нуждаются в свободе, — пояснил он свои не совсем приличные действия на публике.

— Размером хвастаешься? — подтрунил Гога.

Парни и Игнатьева похихикали.

— Кариша там все уже видела, а больше не перед кем, — заявил Зайкин деловито и подмигнул Карине.

Она смущенно улыбнулась и отвернулась, чтобы не будить фантазию.

— Это ты типа скромная девственница? — хмыкнула Игнатьева.