— А че вы экзамен еще сами будете принимать? — Зайкин состроил гримасу обрушившихся надежд, как назвала ее для себя Карина.

— Только у тебя, — рассмеялся Губкин и похлопал его по плечу. — Это в твой план не входило?

Некоторые студенты не сдержали смеха в полный голос. Игнатьева была среди первых.

— Официально я в должность с нового года вступаю. С завтрашнего дня становлюсь исполняющим обязанности. — Губкин вытащил конспекты на кафедру, а портфель бросил под ноги, смотрел вниз, хотя точно не читал. — Ну, Зайкин, оправдываешь фамилию свою. Уши у тебя длиннющие. Как так просочилось?

Вопрос он уже задавал риторически, вроде ворчал, но улыбался, а потом огляделся и небрежно помахал рукой над полом.

— Ну, и приберись, конечно, после.

Карина выудила взгляд Зайкина и губами беззвучно показала: «Я же говорила». Тот ответил таким же беззвучным чмоком.

— Обязательно, Юрий Петрович. А кексы я вам на Новый год принесу.

— Ну-ну. Только немного. Я буду на диете.

Студенты посмеялись.

— Круто совпало, — хихикала Настена.

Карина тоже поражалась и радовалась за Губкина.

— Ладно, выбили вы меня из колеи. Сегодня у нас новая тема, — будущий ректор прокашлялся и озаглавил лекцию.

Пара прошла весело. Губкин в хорошем настроении любил издеваться над Зайкиным, но сегодня особенно. Подтрунивал и допытывал, все риторические вопросы по теме адресовывал ему. Тот всегда находил на них ответы, пусть и не всегда правильные, а остальные расслаблялись и посмеивались. Карина тоже. Под конец пары профессор даже поддался странной ностальгии, как бы из будущего.

— Эх, Зайкин, любимчик ты мой. Остался бы преподавать, и тебя бы на второй год оставил, — Губкин по-барски потер усы. — Деньги у тебя есть, с бюджета вылететь не страшно.

Зайкин ответил без смешинки.

— Не, Юрий Петрович. Если я вылечу с бюджета, мамка меня в Стэнфорд сошлет, здесь она ни копейки, сказала, не заплатит за мое образование. Я поэтому такой старательный.

— Вона как, — преподаватель широко раздвинул брови, а потом резко вернулся к конспектам. — Че отвлекаешься тогда? Записывай, давай. Продолжаем.

Все рассмеялись. А Карине почему-то стало совсем нехорошо. Ей он об этой сделке с матерью не рассказывал, хотя и не должен был. «И так спокойно рыпался на Жерара? Идиот», — опять он ее бесил.

Сразу после пары она хотела увести его, чтобы поговорить об этом наедине, но Игнатьева повела всех в столовую, чтобы обсудить Настенин проект.