Я задушено вскрикиваю, когда Кулак рвет платье на части. Он целует мне спину, губами бесцеремонно и жадно прихватывая кожу над лопатками. Я пытаюсь разогнуться, а он меня полностью прогибает.

— Это что такое, — басит мне в ухо, но тут же «пострадавшим» носом трется. — Еще мне в лицо нападаешь?

— Я не нападаю, — выталкиваю я между выдохами. Он грудь мне терзает сухой ладонью.

— Накажем тебя сейчас? — Кулак ухо мне прямо выцеловывает. Его руки внезапно нежностью оборачиваются, трепетом каждое прикосновение пропитано. — Накажем? Я съем тебя. Дашь мне, малышка?

Я хватаюсь за внешнюю часть ладони, что он у груди моей держит. Когда он видит, как я глаза закрываю, дышать в меня начинает часто-часто.

— Блядь, совсем не так собирался. Но ту тряпку твою в топку. Скажи, ты хочешь? Или перебор?

Пытаюсь целовать его, даже зубами ударяемся. Грудь мою распирает от возбуждения. И это совсем не так я собиралась что-то подобное делать. Когда-нибудь. То есть, только через некоторое время. Но как же тяжело вытерпеть, когда оно само так получается.

Нога моя левая едва подкашивается, но он крепко меня держит. Его стояк сзади ощущается раскаленным.

Тяну его руку себе в трусы. Не совсем соображаю трезво, но словами не смогу сказать. Если хочет знать…

Кулак задерживает дыхание лишь на миг, костяшками утопая. В мякоти между ногами у меня, где я вся потекла.

Целует очень крепко меня в висок. Как клеймо ставит. Что-то бормочет, и трусы мне рывками стягивает.

Поглаживает округлости мои сзади. Сначала медленно, а потом кое-как, хаотично.

— Будешь тряпки носить, как надо?

— Нет, — мотаю я голову и даже смеюсь.

От шлепка я двигаюсь вперед, панически сжимая в пальцах деревянную столешницу трюмо. Искра подчинения и унижения распаляет жуткий восторг во мне. С ужасом понимаю, что не только могу позволить Васе все со мной делать. Но что и я сама жажду… всякого.

— Будешь выкобениваться и дерзить?

— Да, — прикусываю губу и охаю, когда он снова шлепает меня. Теперь чуть размашистее, но полегче.

Кулак гладит ягодицу, и ломанным голосом мне наяривает на ухо:

— Непокорная, да. Никогда меня не слушаешь. Стервочка со мной. Не согласишься ведь, а? Маленькая моя, сейчас получишь у меня.

Ласкает и ласкает место шлепка. Я охаю, патокой тревога и наслаждение по телу разливаются, теплотой наполняя каждый уголок внутри.