Малому ведь только возможности дать. И внимание.

Он мне в глаза прямо заглядывает беспрерывно, и я рассказываю в десять раз больше, чем собирался.

На обратной дороге в магаз заглядываем. По мелочи купить, и фее моей шоколадку. Ваня говорит она, оказывается, больше всего любит белый.

Малый притихший остальную часть дороги. На окрестности посматривает.

У меня в голове список формируется, что делать надо в первую очередь. В школу его сюда планировать устроить. Чтобы социализировался. Нам с Алисой нужно подыскать на покупку временное что-то, адекватное. С современным жильем, ясное дело, напряг в поселке. Ну, ремонт в какой-то хате можем за три месяца сделать.

— Хочу Алисе подарок на свадьбу подготовить, — говорю серьезно, — поможешь?

— Смотря какой подарок, — довольно высокомерный тоном заводит наглец, и я глаза закатываю.

— Ты знаешь, я догадался, почему она тебе погоняло козленочек выбрала.

— Это еще почему? — ощетинивается он моментально.

Дожидаюсь поворота, и по голове его мохнатой рукой провожу. Уворачивается, но не сразу.

— Это потому что знала Алиса, что папаня у тебя еще тем козлом окажется.

Смотрит на меня немигающе. И совсем расстерянно.

Вздыхаю.

— Открой панель эту, там доки.

Ваня просматривает распечатку, кое-где останавливаясь почитать подольше.

— Поможешь или как?

Кадык у него еще несформировавшийся дергается. Потому что нервно сглатывает.

— У тебя не получится, — едва слышно отзывается. — Не лезь в это. Тебя убьют.

— Неа, не убьют, — подавляю смешок.

Я шибко большой, чтобы упасть. Для такого власть и грабастается, чтобы с твоей кончиной проблем больше у окружающих образовалось, чем при попытке договориться с тобой или перестроиться.