– Ничего подобного, – отрезала Арлетта. – У меня гернсийские глаза. Гернсийские – и точка!

– Ну, тебе виднее… – Мину покачала головой.

– У моей матери и у моей бабушки были точно такие же глаза. А они всю жизнь прожили на Гернси и никогда не были в Египте.

– Как бы там ни было, «Леди Клеопатра» – очень хороший псевдоним, – заметила Мину. – Я бы от такого не отказалась.

Лилиан растянулась на диване и теперь поглаживала живот медленными круговыми движениями.

– Пойду-ка я лучше домой и лягу в кровать, – проговорила она, глядя в потолок. – Каждый раз, когда я «жду кардинала», я ужасно себя чувствую.

– Лучше побудь здесь. Я налью тебе горячей воды в грелку, – предложила Арлетта. – Вряд ли ты захочешь провести сегодняшний вечер дома. Годфри выступает сегодня в Кингзуэй-Холле в последний раз. Это будет нечто совершенно исключительное.

– Я знаю. – Лилиан скорчила гримасу. – Но я действительно чувствую себя ужасно! А посмотрите на мою кожу! Я стала пятнистая, как гиена. Нет, ни на какой концерт я пойти не смогу.

– Сможешь, – возразила Мину. – Во всяком случае, ты должна постараться. Быть может, это действительно последний раз, когда оркестр выступает в Лондоне. Вот, возьми тональный крем… – Она протянула Лилиан баночку с кремом. – Намажь лицо и распусти волосы – никто ничего не заметит.

Арлетта тем временем повернулась к зеркалу и закончила наносить макияж. Ей с трудом верилось, что сегодня действительно последний день лондонских гастролей оркестра. Почти два с половиной месяца она проводила с Годфри все свое свободное время. Каждый вечер она ждала его после концерта, и они отправлялись в какой-нибудь клуб, чтобы выпить и потанцевать – иногда с его коллегами музыкантами, но чаще – только вдвоем. В час ночи или позднее, когда клубы закрывались, они отправлялись каждый к себе домой, но по пятницам и субботам Арлетта тайком от домашней хозяйки приводила Годфри к себе в Блумсбери, где они подолгу занимались любовью и разговаривали (Мину в эти дни приходилось ночевать у подруг). Они не виделись только по воскресеньям, когда оркестр вместо положенных по графику выходных отправлялся на незапланированные выступления в Брайтон или Истберн. Постепенно такой распорядок вошел у них в привычку, и Арлетта совсем не задумывалась о том, что рано или поздно это должно закончиться. И вот конец наступил. Согласно все тому же гастрольному расписанию, оркестр отправлялся в Манчестер и должен был вернуться в Лондон не раньше середины октября. Это означало, что Арлетта не увидит Годфри еще целый месяц, а он в свою очередь не попадет к ней на день рождения. Думать об этом ей было слишком грустно, но не думать она не могла.