– Курить хочешь?

– Да.

Артём съезжает с дороги и паркуется, выходит из машины и пропадает из поля зрения. Возвращается с двумя прикуренными сигаретами, одну пихает мне в рот. Делаю крепкую затяжку. Едем дальше.

– Мы уже скоро доберемся. Держи себя в руках, Вик. Я серьезно, брат. Думай о хорошем. Что в твоей жизни самое лучшее? Спорю, невеста моя.

– Бывшая.

– Увы. Чудесная, да? Давай о ней поговорим? Обсудим Веру?

– Угомонись.

– Хочешь, я тебе несколько советов дам насчет ее привычек и пристрастий? О позах поговорим, Белов? Ты ведь так жизнь с ней проживешь и не узнаешь, с твоими-то… хм, особенностями.

– Бл*дь.

– А хочешь, расскажу, как первый раз ее, а? Интересно?

– Бл*дь, Кустов, я тебя убью сейчас!

Сажусь прямо и, позабыв о безопасности, с силой толкаю его. Машина опасно виляет, но через секунду Артём вновь контролирует движение. А я свои слова – нет:

– Козлина ты конченая. Как ты не понимаешь, что я за Веру тебя на куски разорву? Если ты еще хотя бы раз на нее посмотришь, не то что руку протянешь. Я ни хрена не забыл, что ты с ней сделал, но ты, мать твою, каждым словом продолжаешь упорно нарываться! Провоцируешь меня.

– Понял-понял, сам угомонись, – смеется он. – Еще тогда дошло до меня, когда она кричала твое имя. Ну, у меня дома. А я, знаешь ли, не привык, когда женщины подо мной вспоминают других мужиков.

Я закипаю. Кустов наконец перестает изображать наигранную веселость, продолжает серьезно:

– Вырывалась она и звала тебя. Тогда ее слова врезались в память, как лезвием по самолюбию прошлись, серьезно. Осознал, что делаю и до чего докатился. Любит она тебя. – Он поджимает губы. – Потому что ты хороший. Несмотря на всю гребаную хрень, что с тобой вечно случается, ты всегда был и будешь лучше меня. Но ничего, скоро я сдохну от простуды какой-нибудь и перестану маячить перед вами. Немного потерпите.

Тяжело вздыхаю.

– Как ты вообще мог, серьезно, без защиты с кем-то левым трахаться? Ты ж лечился уже от какой-то дряни несколько раз, и опять?

– А вот и нет. – Артём поглядывает на меня, затягивается сильно, втянув щеки, хотя уже до фильтра докурил, и начинает говорить, выдыхая изо рта и носа темный дым. – С презиками я всегда теперь. Подставила меня девка. Забыл, что зуб на днях удалил, во рту рана открытая, ну и…

Я смотрю на него, моргаю. Он пожимает плечами, закатывает глаза.