— Спасибо, — тихо шепчет Василиса и прячется в моих объятиях.

— Отец, я сейчас не готов спорить, — прямо говорю я. — ты же видишь, в какой мы ситуации. Давай потом.

— Я приехал не спорить, — говорит он. — Ты не едешь ко мне. Тогда я приехал сам. Можно войти?

Я нехотя киваю.

Василиса сразу же уходит в спальню. И я не хочу оставлять ее одну надолго, поэтому спрашиваю нетерпеливо:

— Я не женюсь на Амине, отец. Можешь лишить меня наследства или еще чего. Но это мое окончательное решение. И, если ты думаешь…

— Остынь, Давид, — произносит он. — Я приехал мириться. Вижу, что любишь ты Василису. И мать весь мозг мне проела с вашей любовью. Я же не враг тебе. Отец твой. Не забыл еще.

— Что за вопрос, — бурчу недовольно.

— Ну вот. Жаль, что при таких обстоятельствах миримся, но все равно. Все в порядке, сын?

Поднимаю на него взгляд. Он ждет от меня ответа.

— Да, отец. И спасибо тебе.

— Спасибо, сын. А теперь иди к жене. Ты ей сейчас нужен.

— Отец, — обнимаю его.

Конечно, меня терзало то, что было между нами. Родители для меня всегда не были пустым звуком.

Отец хлопает меня по спине и уходит. Я иду к Василисе.

Она сидит на кровати и испуганно смотрит на меня.

— Ты уходишь? — спрашивает бледными губами.

— Куда? — сажусь рядом и обнимаю ее.

— С отцом. Домой.

— Мой дом здесь. Рядом с тобой. Я никуда не уйду. И тебя не отпущу. Никуда. Я люблю тебя, Василиса. Очень люблю. И ничто и никто не отнимет тебя у меня.