Весь день мы просто проводим дома. Смотрим кино, разговариваем. Обо всем.

— Давид, — отсмеявшись после очередной шутки, говорит Василиса, — ты рад?

— Ребенку?

Кивает.

— Я люблю тебя, Василиса, — говорю, серьезно глядя ей в глаза. — А значит уже люблю нашего ребенка. Мне пока сложно осознать все это. Но я полюбил уже это пятно на мониторе. Хотя уверен, что оно доставит мне немало забот, если унаследует мамин характер.

— Давид, — обиженно, но едва сдерживая улыбку, говорит Василиса.

— А еще знаешь, что все это значит?

— Что?

— Что ты просто обязана выйти за меня замуж. Ради ребенка, разумеется.

Хмурится и смотрит на меня. Я не выдерживаю и улыбаюсь.

— Я должна подумать, — заявляет, вздернув подбородок. — Взвесить все. Такое решение…

Договорить ей не даю. Хватаю и опрокидываю на диван. Нависаю над ней и начинаю целовать. Чтобы перестала нести эту чушь.

Руки Василисы обвивают мою шею. Я сминаю грудь. Нежно.

— Черт, — шиплю ей в губы. — Нельзя, Василиса. Нельзя пока.

Чмокаю в губы и встаю с нее.

Сука. Воздержание продолжается.

Звонок в дверь. И это даже хорошо. Хоть отвлечет меня.

Но кто это? Мы никого не ждем. Неужели Вика?

Нет. Открываю дверь и чуть не падаю — на пороге стоит мама.

— Мама? — вырывается у меня.