— Прекрасно. Я освобождаю тебя от твоих обязательств по принесению извинений. — Я говорю Куперу.

Он закатывает глаза и направляется на улицу, чтобы помочь своему брату.

— Нужна помощь? — В открытой раздвижной двери появляется Алана, с нехарактерным для нее стремлением помочь. Она практически выхватывает у меня из рук миску с картофельным салатом.

Я пристально смотрю на нее.

— Почему ты ведешь себя странно?

Рядом со мной Мак выглядывает из-за плеча Аланы на палубу.

— Она избегает Уайатта, — добавляет Мак. — Он прямо сейчас бросает на нас свирепые взгляды.

Я не знаю, смеяться мне или вздыхать. В то время как моя личная жизнь, наконец, наладилась, у Аланы, кажется, становится все более сложной.

— Что ты сделала с ним на этот раз? — Я спрашиваю ее.

Она хмуро смотрит на меня.

— Ничего.

Мак приподнимает бровь.

— Отлично. — Алана фыркает. — Я хотела татуировку на левом запястье на свой день рождения на следующей неделе. Так что мне сделали татуировку.

Я в замешательстве.

— И что?

— Это был не Уайатт.

Я задыхаюсь.

— Нет!

Даже Мак, которая прожила в Заливе всего год или около того, понимает последствия этого. Уайатт — лучший в городе. Обращаться к кому-либо другому за татуировкой — это святотатство.

— Мне разрешено использовать кого-то другого, — возражает Алана. — Желательно того, кто не думает, что влюблен в меня.