— Мы просто дружили. Хотя совсем недолго он и называл меня своей девушкой. Думаю, если бы он вернулся, у вас бы что-нибудь получилось, — наверное, сказала я, чтобы её утешить, а, может, и правда так думала. Но это стоило сделать уже потому, что она улыбнулась.
— Я хочу поехать на Мальту.
— Божена, — покачал головой Прегер. — Не надо.
— Почему не надо, Платон? Что плохого в том, что я хочу увидеть место, где он погиб, прикоснуться к тем камням, положить цв… — она ткнулась лицом в руку с зажатым в ней мокрым платком и с трудом, но всё же сдержала слёзы. Я тоже…
Зачем я вспомнила об этом сейчас, выходя из клиники?
Потому что на парковке нас ждал Григорий. А Божена сказала такую странную фразу, обнимая меня на прощанье, вроде: они что-то скрывают про Илью. И прошептала мне на ухо: «Спроси у его помощника».
Но я не спросила.
Ни тогда, когда Гриша приехал с Мальты, словно вернулся с войны. Мрачный, обветренный солнцем, молчаливый.
Ни сейчас.
Особенно сейчас. Ведь он пришёл попрощаться.
— Всё же уезжаешь? — вздохнул Прегер.
— Да, амиго, — брякнул Селиванов ключами от машины, и, словно опомнившись, протянул мне журнал. — Очень занятный номер. Свеженький. Тебе понравится. Ну, долгие прощанья — лишние слёзы, — хлопнул Прегера по плечу и ушёл.
— А куда он? — спросила я Платона уже в машине, листая журнал какой-то авиакомпании, что, видимо, раздают в самолётах.
— Домой.
— Серьёзно? — подняла я глаза, перестав бездумно перелистывать страницы. — У Гриши есть дом?
— Дом он там, где любимая женщина. Та, что мы зовём своей, вопреки всему. В его случае одна и на всю жизнь. А любя, не отрекаются, — улыбнулся мне Прегер. — Но боюсь, просто ему не будет.
— А когда ему было просто, — пожала я плечами, поражённая в самое сердце, что Повелитель оргазмов однолюб и замерла, увидев на странице знакомый почерк.
Затаив дыхание, я подняла журнал к глазам:
«