С той ночи в клубе я не встречалась с Джереми.
Первую неделю он был так же занят, как и я, учитывая, что Николай получил травму, а Аннике пришлось уехать.
Потом он уехал на несколько дней, вероятно, в Нью-Йорк.
Я видела его только за пару дней до отъезда Анники — встреча была короткой и без какого-либо реального разговора.
Несмотря на тупую боль, пронизывающую меня при одном напоминании о нем, мне нужно было пространство.
Мне нужно было понять, готова ли я попытаться понять его, как сказал мне Илья тем утром. Готова ли я спуститься с ним в кроличью нору и, возможно, никогда оттуда не выбраться.
Хотя я до сих пор не нашла ответа на этот вопрос, одно я знаю точно. Меня немного задел тот факт, что он исчез из-за меня.
Не то чтобы я из кожи вон лезла, чтобы связаться с ним. Я не звонила и не писала ему.
Я не понимала, как после того грубого признания, которое он мне прислал.
Я чувствую, что если сделаю это, если сдамся, то от меня ничего не останется. Он высосет меня досуха и оставит пустой.
Мне становится все тяжелее, чем дольше я ищу Илью и не нахожу его следов. По моему настоянию Илья стал провожать меня от приюта до квартиры, а не следовать за мной издалека.
И хотя Илья молчаливее ночи, он был желанной компанией.
Не говоря уже о том, что он напоминал о
Но сегодня его нигде не видно.
Может, он решил, что со мной, в конце концов, покончено, и приказал своей страже перестать следить за мной.
Эта мысль должна была бы меня обрадовать, но вместо этого я топаю ногами по тротуару.
В любом случае, все к лучшему.