Я начинаю вытаскивать наушники из рюкзака, когда замечаю тень под деревом. Прислонившуюся к мотоциклу.
Внезапный трепет пробегает по моему животу, когда я смотрю на него.
Черные джинсы облегают мускулистые бедра, футболка обрисовывает его рельефную грудь, которая, как я знаю, покрыта множеством татуировок, а куртка натянут на широкие плечи.
Затем, наконец, я изучаю его лицо, затененное темнотой, но все равно выглядящее не иначе, чем лицо военачальника, выполняющего миссию по завоеванию всего на своем пути.
Начиная с меня.
Его лодыжки скрещены, а палец поглаживает поверхность шлема, вперед-назад, в контролируемом ритме.
Это
Тот, кто мучает меня кошмарами больше, чем этот придурок Джон. В каком-то смысле, я должна быть благодарна, но к черту его.
Если он думает, что я побегу к нему с распростертыми объятиями, то он, должно быть, не знает, что поступил неправильно.
Я прерываю зрительный контакт, засовываю наушники в уши и включаю музыку на максимум, шагая по пустой улице.
Через несколько шагов я оборачиваюсь назад и задыхаюсь, увидев в нескольких метрах от себя машину.
Я вытаскиваю наушники, и меня встречает крик водителя.
Сильная рука на моем локте поворачивает меня так, что я оказываюсь лицом к лицу с моим спасителем, который с тем же успехом может быть моим мучителем.
Его ресницы опускаются, как ставни, на его темные глаза, когда он трясет меня за руку.
— Что, блядь, я говорил о том, чтобы отключаться от внешнего мира? В следующий раз, когда будешь переходить дорогу, смотри сначала по сторонам. Это понятно?
Я вздрагиваю, словно каждое слово — это кнут, впивающийся в мою кожу.
Возможно, это потому, что он прикасается ко мне после столь долгого времени. Или потому что он действительно здесь.