Возразить было нечего, поэтому Кэт лишь звонко рассмеялась и призналась:

– Знаешь, я всегда мечтала, чтобы меня изнасиловали на сеновале.

Лорд расхохотался, а когда приступ веселья миновал, Катриона совершенно серьезно произнесла:

– Я не смогу перенести разлуку, любовь моя.

– Не надо думать об этом. Давай наслаждаться временем, которое нам отпущено.

– Позволь мне уехать с тобой, Френсис! Пожалуйста, возьми меня с собой!

– Кэт, – произнес он терпеливо, – любимая, мы ведь уже обсуждали, что у нас нет права подвергнуть разорению всех Лесли. А еще, любовь моя, я ведь теперь нищий: Джеймс забрал все, что я имел. На что же мы будем жить?

– Наверняка сейчас, когда родился принц Генри, Джейми забыл про меня. Говорят, он души не чает в этом ребенке. Неужели он не смилуется и над нашими детьми? А что касается средств к существованию… Знаешь, я далеко не бедная. Стоит сказать лишь слово банкирам Лесли, и мои вложения и золото будут переведены в любую страну мира!

Бесс ужаснулась, услышав слова матери: ведь она обещала вернуться в Гленкирк, – и напрягла слух, чтобы узнать, что скажет Ботвелл. Долго ждать ей не пришлось.

– Никогда! – отрезал граф. – Никогда я не позволю женщине содержать меня! А насчет того, что Джеймс смягчится, можете не обольщаться, мадам. Король не отступит. Мои дети по крайней мере наполовину Дугласы, и эта могущественная громадная семья их защитит, но Лесли всегда заключали браки внутри рода. Кто заступится за Гленкирк, Сайтен и Грейхейвен? Если мы не выполним требования Джейми, он их разорит! О боже, любовь моя! Моя дорогая, нежная любовь! Мне страшно даже подумать о том, что я тебя потеряю, но мы не можем строить свою жизнь на развалинах вашего рода.

Теперь Бесс хорошо видела лицо матери, и трагическое выражение на нем было почти непереносимо для девушки. Катриона расправила плечи и, собрав все силы, сумела принять бесстрастный вид.

– Прошу простить, милорд, что добавляю вам новые страдания. Но что делать с такими вот лордами Ботвеллами, которые способны превратить женщину в безрассудное существо? Мария Стюарт потеряла и корону, и своего единственного сына из любви к вашему дяде Джеймсу, а теперь я готова принести в жертву всю свою семью ради вас.

Френсис привлек ее к себе, и Катриона, закрыв глаза, вдохнула такой родной запах и подумала с горечью: «Как жаль, что нельзя вот так просто закрыть глаза и никогда больше не открывать. Я не представляю жизни без него…»

Потом пришло осознание, что он куда более одинок, чем была бы она. У него нет денег, нет семьи. Без гроша в кармане ему остается лишь странствовать по континенту и служить тому, кто больше заплатит, или идти на содержание к женщинам. Всегда найдется такая, что с радостью возьмет на себя заботы о нем. Но если так, то почему он не позволяет это сделать ей?