— Поклянись!

— Клянусь, — сказал он, подкрепляя обещание долгим поцелуем.

Замок Гервиль, в тот же день

Солнце медленно опускалось за шарантские холмы, укрытые виноградниками с трепещущими на ветру листьями. Гуго Ларош восседал в большом кожаном кресле возле окна гостиной. Перед ним в струнку выстроилась домашняя прислуга. И только Алин стояла за спинкой кресла, насмешливо кривя накрашенные губы.

Старый садовник Леандр, служивший Ларошам уже лет тридцать, стоял понурившись и крутил в узловатых пальцах свою полотняную шляпу, помятую и грязную. Алсид, его верный ученик, переминался с ноги на ногу. Ему было уже под сорок, а он был замкнутым, послушным и невежественным.

Ортанс, Сидони и Марго настороженно переглядывались. Все три — в черных платьях и белых фартучках.

— Ну-ну, все в сборе, — буркнул Ларош. — Я уже на ногах, и в ваших интересах меня слушаться. Делайте, что говорю, даже если приказ кажется странным, иначе получите то же, что и Роже: я вышвырнул треклятого конюха вон, без жалованья. Если дорожите местом, подчиняйтесь. Первое: не вздумайте проболтаться, что я поправился. Ни одной живой душе! В округе этого знать не должны. Для всех я — лежачий больной и на последнем издыхании. Хорошенький моего бастарда ждет сюрприз… Инструкции получите у мадемуазель Алин — да-да, теперь ее следует именовать так. Отныне домом ведает она.

Кухарка скрипнула зубами, уязвленная новостью. Все бросить и уйти? И все же Ортанс колебалась.

— Тебе что-то не по нраву, Ортанс? — угрожающим тоном поинтересовался Ларош.

— Нет, мсье.

— Вот и славно. Ступай в кухню и приготовь хороший ужин.

Славная женщина моментально устыдилась своей трусости. Она ведь хотела сказать, что подчиняться какой-то шлюхе не станет, лучше — расчет. Почти против воли у нее вырвались роковые слова:

— Врать не стану, мсье: если что будет не по мне, уйду! — сказала она.

Глаза Гуго Лароша свирепо сверкнули, и он издевательски усмехнулся:

— Уйдешь, чтобы распускать сплетни у меня за спиной? Выдавать мои секреты? Алин, ружье!

Марго, поступившая на службу недавно, вскрикнула в ужасе, когда Алин продемонстрировала охотничье ружье, принадлежащее престарелому любовнику, — до сих пор она держала его за спиной. Пышнотелая фаворитка с торжествующей усмешкой передала оружие Ларошу.

— Мсье, у меня ничего такого и в мыслях не было! — забормотала перепуганная Ортанс.