Клер промолчала. Ей приходилось смиренно слушать и слушаться с утра до вечера и даже по ночам. Фредерик не давал ей передышки. Искра желания, которую он пробудил в ней единожды, в то далекое мартовское утро, на следующий день после свадьбы, — была ли она?

Не приснилось ли это Клер? Животная пылкость мужа, его упорное стремление взять ее столько раз, сколько сможет, сделали Клер холодной и бесчувственной. Поначалу она пыталась его урезонить, а то и оттолкнуть. Он применял насилие.

С некоторых пор Клер сносила его потуги равнодушно — смирилась. Тело ее не отзывалось, угасшее сердце не способно было ни горевать, ни возмущаться.

Вскоре она вернулась в комнату Дениз. Оттененное цилиндром, в котором поблескивала булавка с головкой из каплевидной жемчужины, ее лицо казалось мертвенно-бледным. У окна стояла Пернелль, а мадам Одиль, нянька, как раз ставила на прикроватный столик жестяной кувшин.

Фредерик вышел, и Клер последовала за ним. Несколько минут спустя они неслись галопом вдоль скал в сторону, противоположную от мельницы.

На следующий день почтальон, улыбаясь до ушей, принес письмо от мэтра Руа. За завтраком Фредерик, перед которым на столе стояло блюдо с румяными, пухлыми булочками-бриошами, повертел его в руках, сломал печать, а прочитав, подал с насмешливым видом супруге:

— Это вам, дорогая!

Он прочитывал ее почту, присутствовал при ее разговорах с конюхами, следил, кто из мужчин здоровается с нею в церкви. Не хватало, чтобы жена сделала его рогатым! Эту фразу Клер слышала по сто раз на дню. Вот и сейчас она вздохнула:

— Вы впустую тратите время, Фредерик! Я верна вам, и так будет, пока я жива. Я поклялась перед Богом!

— Все так говорят! — буркнул мужчина. — Но я вам не доверяю и не стану рисковать! Не спущу с вас глаз, как говорит мой управляющий, который, кстати, пялится на ваши щиколотки, когда я подсаживаю вас в седло. Сюда сбегутся все местные парни, если я, по глупости, ненадолго отлучусь!

Клер развернула письмо. Она никак не решалась прочесть строки, написанные мелким, наклонным почерком, который ей был хорошо знаком.

— К чему такие церемонии? — удивилась она вслух. — Папа мог бы приехать, если хочет со мной поговорить.

Фредерик ткнул пальцем в листок.

— Читайте, читайте! Вам понравится!

Молодая женщина подчинилась. Пара минут — и ее пассивности как не бывало.

— Нет, только не это! — в гневе вскричала Клер. — Что на него нашло? Я не соглашусь! Нет, нет и нет!

Фредерик, бога ради, поезжайте и скажите ему это!

— Поеду, дорогая! И посоветую писать вам такие глупости почаще. Ярость вам к лицу!