Элизабет было очень уютно в подсобке магазина, и китайский чай пах чудесно. Она с удовольствием всматривалась в кукольное личико своей милой Бонни, которая улыбалась ей с нежностью, гордая тем, что может угостить подругу доставленным из Лондона имбирным печеньем.

— Нужно бывать у тебя почаще, Бонни, — сказала Элизабет извиняющимся тоном. — Но в последние дни столько всего случилось! Неожиданный приезд Жюстена выбил меня из колеи. Надо же! В день моей помолвки!

— Я так и подумала, моя хорошая. Когда ты вернулась за стол, у тебя был такой вид… Мне стало как-то не по себе. Значит, ваша любовная история — в прошлом? И после вы еще встречались?

— Всего пару раз, если уж быть точной. Антонэн упал с карусели в Сентрал-парке, представляешь, что я пережила? Не отходила от него несколько дней, а потом — эта болезнь!

Молодая женщина колебалась. Сердечные тайны тяготили ее, хотелось поделиться ими с Бонни. И все же она не решилась, как не стала рассказывать и кошмарный сон, в котором дядя Жан плакал. Зачем тревожить ее, портить Бонни настроение?

— За день до его отъезда, после полудня, мы с Жюстеном гуляли во французском квартале, — сказала она. — По крайней мере, так его называют, потому что в этом квартале десятилетиями оседали иммигранты-французы. Думаю, теперь там кое-что изменилось. Но все равно было интересно.

В очередной раз Элизабет вспомнила мгновения невыразимого блаженства, пережитые вместе с Жюстеном.

Ее сердце застучало быстрее, по телу пробежала сладостная дрожь.

— Кстати, ты в курсе, что в тот же день Жюстен заходил к нам попрощаться? — неожиданно огорошила ее вопросом Бонни. — Жан воспользовался моментом и передал нашим родственникам в Шаранте подарки и свежие фотографии Уильяма.

— Дедушка Туан обрадуется!

— Конечно! А вот и Жан! Вернулся раньше, чем ожидалось. Побегу открывать, он не любит находить дверь магазина запертой.

Жан Дюкен как раз подъехал к магазину. Слез с велосипеда, взял из прицепа ящик и поставил возле витрины, и вид у него при этом был вполне довольный. Но стоило ему через стекло увидеть за спиной своей импозантной супруги племянницу, как он помрачнел.

— Вижу, у тебя гости, Бонни, — буркнул он, так и не улыбнувшись Элизабет.

— Жан! — Жена вздохнула. — Только приехал — и уже ворчишь! Лучше иди обними племянницу! Не успела она прийти и сразу: «Где дядя Жан?»

— Это правда, дядюшка. Ты — папин брат, и это очень плохо, что мы с тобой на ножах. Прости, если я чем-то тебя расстроила. Вот, приехала мириться!

Жан такого не ожидал. Нахмурился, спрашивая себя, что может означать этот неожиданный поворот.