Ларош побледнел. Жандармы приехали за ним! Кто-то все-таки сообщил властям! Он призвал на помощь ту малую толику разума, которая у него еще оставалась и которую он использовал для воплощения своих бредовых идей. Выводы были неутешительны. Все кончено!

Алин, с окровавленным лицом, поднялась с пола. Алсид побежал отпирать будуар в надежде, что сможет предъявить полицейским хоть один хороший поступок.

— Пес шелудивый! Предатель! — бросил ему помещик.

Это были его последние слова. В гостиную ворвались жандармский бригадир с пистолетом в руке и три его подручных — и тишину ночи разорвал выстрел.

Гуго Ларош, владелец поместья Гервиль, упал на глазах у удивленных жандармов. Он прижал дуло к своей шее, под подбородком, зная наверняка, что выстрел под таким углом окажется фатальным, и выстрелил.

Мало что соображающие Ортанс, Сидони и старик Леандр через мгновение уже смотрели на распростертого на паркете хозяина с кровавым месивом вместо лица.

Жюстен вздрогнул, когда до караульной докатилось эхо выстрела, заглушенное толстыми, средневековой постройки стенами. Он подумал, что это ему, скорее всего, почудилось: он задремал, сидя рядом с Роже и держа его за руку. Раненый был без сознания, но еще жив — его неподвижные пальцы казались Жюстену обжигающе горячими.

— Кажется, в замке стреляют. Ничем хорошим это не закончится, — сказал он. — Лишь бы только Ларош никого не убил! Кто ему помешал на этот раз? Алин? Леандр? Надо отсюда выбираться! Роже, прости, но придется тебя оставить. Ради твоего же спасения!

Он склонился над молодым конюхом, прислушался к его прерывистому дыханию. Пришлось отпустить его руку. Жюстен погладил его по лбу, потом на ощупь нашел зажигалку. Оказалось, Роже уронил ее между ними на брезент.

— Дружище, ты еще увидишь солнышко и улыбку своей матери, — проговорил Жюстен, вставая. — И я подарю тебе дюжину шейных платков, и лошадь, твою любимицу. Обещаю!

Жюстен щелкнул зажигалкой. Поднял руку, чтобы получше рассмотреть просторное помещение караульной с арочным потолком все из того же сероватого известняка. Мощенный камнем пол был усыпан строительным мусором. Кучи мусора были и у стен, вперемежку с поломанными деревянными ящиками.

Он потушил зажигалку, надвинув на нее металлический колпачок, и подошел к лестнице. Пока горючее лучше поберечь, наверх он взберется и так, хотя лестница крутая, а ступеньки узкие. Он уже начал подъем, когда сверху послышались голоса.

«Ларош решил прикончить меня и Роже? — подумалось Жюстену. — Плевать! Все равно полезу вверх! Может, как-то прорвусь!»