— Наливаю, — подтвердил он.

Она кивнула ему, ее лицо почти ничего не выражало. Не как у женщины, которая с нетерпением ждала званого ужина с друзьями. Не как у женщины, которая чего-то ждала с нетерпением.

Затем она посмотрела на сестру.

— Из, сыр пузырится. Я убавила огонь, и соус готов отправиться в духовку.

— Спасибо, куколка, — ответила Иззи как раз в тот момент, когда собаки рванули вперед, но залаял только Рейнджер.

Джонни увидел, как взгляд Иззи переместился в сторону собак, и она явно превратилась из уверенной в себе женщины, устраивающей вечеринку на свежем воздухе, во взволнованную.

Она беспокоилась, что он не понравится ее друзьям.

Джонни закончил с пробкой, сунул бутылку обратно в ведро со льдом и подошел к Иззи, чтобы обнять за плечи.

Он притянул ее к себе, успокаивающе бормоча:

— Не волнуйся, spätzchen. Я нравлюсь людям.

— Ты милый, — сказала она, ее глаза были прикованы к широкому пространству сбоку от ее дома с аккуратно подстриженной травой. — Но они же семья.

Он сжал ее в объятиях.

— Все будет хорошо.

Он увидел афроамериканскую пару, выходящую из большого черного грузовика, который был очень похож на его, за исключением того, что у него был «Рэм», а у них «Форд».

Они казались ему смутно знакомыми. Он видел их в городе.

Мужчина был симпатичным, очень высоким, с бочкообразной грудью, волосы коротко подстрижены по бокам, на макушке длиннее.

Он был одет как Джонни. Джинсы. Рубашка. Ботинки.

Женщина была пышная, в коротком платье, ноги почти лучше, чем у Иззи, только с сияющей темной кожей, что и делало их такими привлекательными, и он также не мог оторвать глаз от ее лица. У нее были волевые, поразительные черты, короткие волосы, которые были искусно уложены в легкий беспорядок прядей, обрамлявших щеки и шею.

Она была одета не так, как Иззи. Ярко-желтое платье было коротким, как он уже отметил, и обтягивающим, сверху чуть свободным и спадало с одного плеча. Она шла по газону в туфлях на шпильках, с ремешками на лодыжках, и не проваливалась в траву, Джонни подозревал, что она не носила ничего, кроме таких каблуков, и спокойно ходила в них, где угодно.