– Это легко сказать, – склонил он голову и улыбнулся.

– И не делай вид, что улыбаешься или смеешься, если на самом деле тебе горько. – Я коснулась губами его подбородка. – Ты должен жить для себя, а не для других. Понял?

– Понял, Маша. – Дэн прерывисто вздохнул и посмотрел на темную речку. – Если ты мне будешь помогать, я…

– Буду, – перебила его я.

– Тогда хорошо. Я буду стараться, – пообещал он мне. – А ты не плачь. Иначе я выкину тебя в речку. Маша, серьезно, я слез женских боюсь. А особенно, как оказалось, твоих.

– А почему ты не дрожишь от страха? – вновь всхлипнула я, пытаясь шутить.

– Потому что я – мужчина, – гордо изрек он. – И я ничего не должен бояться.

– Эй! – ткнула я его в бок. – Опять идеальничаешь.

– Не-а. Я просто хочу, чтобы ты успокоилась. Ты плачешь – и мне плохо. Правда, солнышко мое.

На несколько минут мы замолчали. Дэн продолжал сидеть на траве, вытянув вперед длинные ноги, а я положила голову ему на колени и стала смотреть в вечернее бескрайнее небо, слабо окрашенное самой нежной теплой палитрой. Солнце все ближе подползало к неровной линии горизонта – его как магнитом к нему притягивало, и тени становились блеклыми и неохотно ползли вслед за светилом.

– Денис! Где ты был? Почему уехал? Зачем ты меня оставил? – спросила я, глотая слезы, которые уже сами по себе текли по щекам.

– Знаю, что об этом нужно рассказать и все прояснить, но боялся этого момента, – сказал он мне.

– Так нечестно. Я тебе все рассказала, теперь твоя очередь! – надулась я. – Нет, правда, Денис, мне важно знать.

– Ты перестанешь плакать, если я расскажу?

– Да.

– Я уехал… я сошел с ума и уехал, чтобы не натворить глупостей, – признался он, глядя на спокойную темнеющую гладь реки. – Как полный дурак отсиживался за городом на даче у предков Черри и Ланде. Хотел остыть, чтобы не натворить дел. Меня иногда клинит, и в эти моменты мне лучше не общаться ни с кем, чтобы не усугубить ситуацию.

Смерч откинулся, оперся на вытянутые назад руки и, глядя в вечернее предзакатное небо, стал говорить, и я ловила каждое его слово.

– Когда ты написала это сообщение и когда я позже увидел тебя с Чащиным вместе, я ведь подумал, что все, я доигрался, и все теперь кончено. В общем… Маша, я не хотел сделать тебе больно своими поступками или словами.

Я тоже… Я тоже не хотела!

– Если честно, я был в ярости. – Он улыбнулся, показав белые ровные зубы. – Я редко проявляю такие негативные эмоции, но если они прорываются – это фигово. Я становлюсь каким-то неуправляемым уродом. Поэтому и решил отсидеться.