Выгоняю секретаршу, потому что мне надоело видеть ее убогий маникюр - я не для того столько ей плачу, чтобы смотреть на ее короткие ногти под прозрачным лаком, для этого у меня есть жена.

— Олег Викторович? - Начальник службы безопасности единственный человек во всей этой громадине небоскреба, которому можно входит после стука, не дожидаясь моего разрешения. Потому что обычно он не приходит с херней и знает, когда я занят, а когда меня лучше оставить в покое.

— Что? - Мое внимание привлекает пластиковый пакет в его руке.

— Только что принесли из доставки.

Киваю, чтобы открыл. На моей памяти никаких «сюрпризов» с посылками от ноунеймов не было, но на всякий случай всегда перестраховываюсь. Он срывает клейкую ленту, вытряхивает на ладонь несколько плотных листов бумаги.

— Что за… - бормочет этот здоровый мужик и даже меняется в лице.

Выхватываю листы, только через секунду соображая, что это просто фотографии, распечатанные в формате А4. Три снимка, на каждом из которых с разных ракурсов сфотографировано большое гранитное надгробие, с выбитой на нем фотографией.

Моей фотографией, блядь, под которой первая дата - это день, месяц и год моего рождения; а вторая, не считая четырех вопросительных знаков, заканчивается этим годом.

И все это - на свежем могильном холме.

— Я подниму ребят, - говорит эСБэшник. - Пробью, от кого пришло.

— Ага, - хмуро бросаю уже ему в спину и снова разглядываю идиотские фото.

Кто-то очень постарался, заплатил большие деньги, чтобы отгрохать такой памятник. Похоронил меня дорого-богато, так сказать. Где именно сделаны фото - хрен поймешь. Ракурс такой, что вокруг земляной насыпи видно только притоптанную зеленую траву.

И кому же это я успел так насолить?

Тамаре? Да у нее денег нет даже чтобы самой сдохнуть по-человечески. Да и не до того ей сейчас.

Сергею? Пожалуй, мог, и повод есть. Одна проблема - у этого барана тупо нет яиц, чтобы выкинуть такую шутку. То есть он бы точно не отказался сплясать на крышке моего гроба, но зассал бы приложить к этому хоть палец.

Тут кто-то круче.

Злее.

Кто-то, кому по хрену, что я могу «разгадать загадку» и устроить ответку.

Я еще раз смотрю на фото собственной пустой могилы - и на минуту меня все же пробирает неприятный холод. Тот, который я чувствовал всего раз, когда наводил ствол пистолета на одного мудака в тире, а тот смотрел на меня и даже шелохнулся. Не от сковавшего его страха, а от собственной уверенности.

У него бы точно рука не дрогнула пустить мне пулю в лоб.