— Он этого не знал, и думал, что помогает. Он провел весь день, настраивая экран и расставляя угощения, помог мне с пиццей. Он думал, что вам понравится, вы будете счастливы. А вы в благодарность на него накричали.

Мой гнев тут же угасает под сокрушительным чувством вины, когда я думаю над словами Чарльз. Он прав, Гаррет никогда бы не сделал того, что причинит мне боль. Он думал, что помогает, и тот факт, что он все равно так поступил после вчерашнего, лишний раз доказывает, насколько они с Рэйчел похожи.

— Он пытался, Пирс. Гаррет отчаянно пытается до тебя достучаться, и не первый день. Он просто пытается вернуть своего отца.

— Не читай мне лекции о том, какой я отец. — Я ощущаю, как возвращается мой гнев. То, что Чарльз говорит — правда. Я знаю, что это так, но не хочу ее слышать. Не хочу слышать, как я подвел своего сына, и не нуждаюсь в напоминаниях, какой я ужасный отец. — У тебя нет детей, Чарльз. Ты не знаешь, о чем говоришь.

— Да, не знаю, но я не слепой и вижу, что здесь происходит. Вы все еще скорбите о жене, и я не могу себе даже представить, как это для вас тяжело, но вашему сыну так же трудно жить без мамы, а вас, как отца, никогда нет рядом. Он борется, Пирс, каждый божий день, как и вы. И вы двоим обязательно надо поговорить.

Я зажимаю пальцами переносицу.

— Я не готов. Я не могу.

— Тогда вам нужно сходить на консультацию к психологу. Ему нужно выговориться, он просто маленький мальчик, и не понимает, что такое горе и как его преодолеть. А вы ему совсем не помогаете.

— Как, черт возьми, я должен ему помочь, когда сам я тону в своем собственном горе?

— Вы его отец, вы — все, что у него есть. Перестаньте вести себя, как чертов эгоист и подумайте о своем сыне. Хватит его игнорировать, довольно вести себя так, будто вы единственный, кто здесь страдает, и как будто его горе не имеет никакого значения. Рэйчел была бы в ярости, если бы знала, как вы поступаете с Гарретом.

— Убирайся! — теперь я кричу на Чарльза. — Убирайся из моего дома!

Он выглядит удивленным, хотя и не должен. Чарльз произнес ее имя, а он знает, что я не желаю, чтобы кто-то вообще говорил вслух ее имя.

— Пицца на столешнице. Ваша еда на выходные — в холодильнике, просто разогрейте. — Чарльз поворачивается, чтобы уйти, но останавливается. — Гаррета завтра пригласили на день рождения. На прошлой неделе он несколько раз спрашивал у вас разрешения пойти, вы никогда не отвечали, но он очень хочет, я знаю. — Он делает паузу. — И ему нужна помощь с домашним заданием по математике.

Когда я не отвечаю, он молча идет на кухню. Через несколько минут я слышу, как входная дверь открывается и закрывается, когда Чарльз уходит. Я сажусь на диван, но никак не могу успокоиться. Мне нужно извиниться перед Гарретом, неправильно было с моей стороны так орать на него. Я повел себя, как мой отец.