Его рука падает с моей спины, и я слышу, как он медленно уходит. Обернувшись через плечо, я вижу, как он покидает кухню, его плечи и голова обижено опущены.

Я должен пойти за ним, обнять и выслушать, помочь справиться с горем, но не могу. Я себе не могу помочь, так как я смогу помочь ему?

Я ненавижу себя, и человека, которым становлюсь. Я чувствую, что возвращаюсь к тому, кем был раньше, и не могу это остановить. Я не просто становлюсь плохим отцом, я становлюсь плохим человеком.

Теперь, когда нет и Джека, мне даже не с кем поговорить, когда я почувствую, как темная часть меня берет верх. Поэтому я просто сдаюсь, опускаю руки и перестаю бороться. Я знаю, что я сильнее, что могу сопротивляться, но часть меня не хочет ничего делать. Она жаждет перейти во тьму, выпустить часть накопившегося гнева, разъедающего меня изнутри.

Это именно то, чем я занимался несколько недель назад. Мне было дано задание на убийство, и вместо того, чтобы нанять фрилансера, я сделал это сам. Мы больше не имеем права устранять людей, это слишком рискованно, и организация не хочет, чтобы ее участников поймали. Но я все равно это сделал.

Моей целью стал адвокат, который в прошлом на нас работал, а теперь угрожал выдать наши секреты, если мы не заплатим ему миллионы долларов. Он был плохим человеком, распускал руки на свою жену, однажды едва её не убил. Мы использовали наши связи, чтобы его прикрыть в обмен на то, чтобы он нам помогал. Это было неправильно, незаконно, но это то, что мы всегда делаем.

Когда он начал нам угрожать, я получил приказ его убрать. Он жил на Манхэттене, я съездил туда и обнаружил его в баре, где он сидел со своей любовницей, а когда ушел, то я последовал за ним.

Было уже поздно, темно и холодно, вокруг ни души. Я сначала шел за ним, потом толкнул в переулок и выстрелил. Не один раз, а снова и снова. И это было прекрасно, но меня немного напугало, что я смог получить удовольствие от убийства человека, но все списал на ярость, затмившую мне разум. На следующий день я не почувствовал угрызений совести, нет. Подложил жить, как ни в чем не бывало, но внутри меня все еще все кипело от гнева. Я где-то слышал, что гнев — это одна из стадий горя, поэтому, может быть, я застрял на ней и просто не могу двигаться дальше. И мне кажется, что никогда не смогу. Я потерял женщину, которую люблю, и мужчину, который был для меня как отец, обоих в один день. Как мне пережить это? Как двигаться дальше?

Когда я поднимаюсь наверх, дверь в спальню Гаррета закрыта. Прислушиваюсь, но ничего не слышу, должно быть, он уже спит. Иду в свою комнату, переодеваюсь и ложусь в постель. Как обычно, уснуть я не в состоянии. До сих пор чувствую ее запах на простынях…. Их уже много раз стирали, но они все еще пахнут как Рэйчел. Я задумывался о том, чтобы избавиться от них и купить новые, но не смог себя заставить. Ее запах — еще один маленький кусочек ее, который остается в моей жизни.