ГЛАВА 22

Кай

— Оставь ее в покое, — я резко откинулся головой назад, чтобы удариться о стену. Больно. Я хочу, чтоб было больно. Мне нужно, чувствовать себя живым.

Теперь, когда я заперт. Теперь, когда я один — и лишь врачи приходят ко мне, чтобы провести сеанс или накормить, я понимаю, что чувствовала Лейла, когда я творил с ней те ужасные вещи больше года назад.

Думал ли я о ее чувствах? Не особо. Я был эгоистом и остаюсь им. Но я стараюсь… стараюсь просто понять и принять то, что не поступи она так со мной, рано или поздно Деймон бы убил ее.

Может быть, он бы не хотел этого. Он бы просто не рассчитал силу. Задушил во время секса. Избил за то, что на нее косо посмотрел прохожий. Что угодно.

— Оставить?! ЗМЕЯ! СУКА! ТВАРЬ… — проговорил он внутри меня. Больше не было кресла. Его не было физически. Пока. Остался лишь его голос, который преследовал меня днем и ночью.

Но я уже ни в чем не мог быть уверен. И я не собирался поднимать на уши всех, чтобы выбраться отсюда. Мне уже плевать на Бенджамина, что отнимет у нас миллионы, это Дейм так за это трясся.

Деймон убьет ее за то, что Леа сделала. Несмотря на то, что тоже испытывает к ней чувства.

Но его чувства пронизаны банальным интересом к любви и собственной похотью. Он хищник, который хочет содрать шкурку с неведомого зверька.

А я люблю Лейлу и складываю оружие. Не потому что не хочу за нее бороться, не потому что не хочу быть с ней больше жизни.

И не потому что я готов убить каждого, кто прикоснется к ней после меня.

Энди Бэрроуз говорит, что мне не нужно отделять мои мысли и мысли Деймона. Он — это я. И похоть, и все, что я с ней сделал: в Австрии, в машине и после — все это я.

Я готов остаться здесь, чтобы предпринять последние попытки лечения. Я остаюсь здесь, чтобы опуститься на самое дно. Потерять все. Я уже потерял.

Но если я выберусь, и Деймон убьет ее, я этого себе никогда не прощу. Поэтому, как бы я не хотел на волю, я остаюсь здесь.

Ты не твой отец, Кай. Ты не псих.