– И у меня превосходные зубы.
– Вот именно! – поддакнула маркиза.
Но ведь она гораздо больше, чем все это. Неужели мать не видит? Она не просто пристенная фиалка на балу, от отчаяния готовая сделать все необходимое, чтобы заполучить себе мужа и спасти финансы семьи.
От этой мысли ее обдало жаром. Когда два вечера назад Дьявол это сказал, ей потребовалась вся ее сила воли, чтобы не заставить его объясниться. Это вовсе не казалось комплиментом, однако прозвучало, как самый чудесный комплимент, когда-либо ею слышанный.
«Мужчины, выросшие во тьме, сделают ради света все что угодно».
Интересно, понимает ли он, как сильно ей хочется исследовать тьму.
Да только это невозможно. Ее желания вторичны по сравнению с нуждами семьи. Она их единственная надежда – и не имеет значения, что она никогда не сумеет освободиться от ярма, которое они на нее навешивают. Не имеет значения, что она лишь мельком увидела тьму, но утратила всякий вкус к свету.
Не имеет значения, что ей совсем не хочется привлекать к своему пламени герцога. Что она хочет другого мотылька. Совсем другую пару обожженных крылышек.
Мотылька, которому, похоже, совсем неинтересно летать рядом с ней.
Поэтому она брошена здесь. Не пламя. Просто Фелисити.
Последний шанс ее семьи.
Она посмотрела в глаза матери.
– Герцог пришел ради меня?
– Ну, он здесь, чтобы встретиться с твоим отцом. И братом. Чтобы уладить все нюансы твоего брака.
– Он здесь, чтобы снова наполнить наши сундуки.
Мать склонила голову, молчаливо соглашаясь.
– Мне говорили, он богат, как дьявол.
Фелисити воздержалась сообщать матери, что знакома с Дьяволом и что он богаче всех, кого она когда-либо знала. Разумеется, это не имело никакого значения, потому что деньги Дьявола никогда не станут спасением маркизата Бамбл. Никогда не уберегут ее брата от катастрофы.
А как насчет самой Фелисити? Смогут ли они спасти ее?