Я включаю чайник и стараюсь унять свое сердце. Меньше всего я хочу сейчас разговора с матерью, но его не избежать. С одной стороны, я благодарна и удивлена, что всю мою жизнь она разыгрывала спектакль и кормила меня сладкой ложью в попытках уберечь. Это мило в дурацком и совершенно неадекватном смысле. С другой, мать разлучила нас с Мэлом на несколько лет. Если бы она просто передала его письма, наша жизнь сложилась бы совсем по-другому.

Но, опять же, тогда на свет бы не появилась Тэмсин.

У Мэла бы не было дочки.

Я так бы и не узнала, что Саммер – вероломная подруга, которая спала с моим парнем.

И мне бы не удалось поработать с Райнером и узнать, что на самом деле я человек искусства.

– Нет, Рори, это ты передо мной объяснись. Что за чепуха насчет брака? Ты едва знаешь этого мужчину! К тому же у тебя есть парень.

Мама вскакивает, размахивает рукой, отчего ее браслеты стучат друг о друга, напоминая музыку ветра.

Мысленно переношусь в свои юные годы и ловлю себя на том, что, сжав зубы, касаюсь кольца в носу.

– С Кэлламом мы расстались.

– Что? Почему?

– Потому что я ему изменила. И прежде, чем ты что-то скажешь, вспомни, что и сама изменила своему парню с Гленом.

У мамы вытягивается лицо. Она поднимает палец, собираясь броситься на свою защиту, но я перебиваю ее:

– Кроме того, позже я узнала, что он первым мне изменил, и, между прочим, с Саммер. Хотя, если честно, я всегда подозревала. Кэллам постоянно пытался меня изменить, незаметно, исподтишка обрезать мне крылья. Да и все-таки мы с Мэлом теперь женаты. А из-за того фарса, что устроил Райнер после смерти Эштона Ричардса, я не горю желанием возвращаться в этот пафосный и гламурный бизнес.

Я даже не подозревала, что это правда, пока не произнесла вслух. Но теперь все мне стало кристально ясно.

Мне нужно заняться другим делом.

Меня не вдохновляют люди вроде Райнера. Я фотограф. Я делаю снимки. Мне и другим это доставляет радость. Я могу быть фотографом везде. Могу делать фотографии гораздо интереснее, чем снимки привередливых, оторванных от реальности поддельных поп-принцесс и эгоистичных рок-звезд, которым кажется, что из анального отверстия у них солнышко сияет.

Мэл продал душу дьяволу и стал торговать песнями, потому что ему пришлось.

А я не обязана это делать.

Мне не нужно дорогостоящее лечение. Я полностью удовлетворена тем, что зарабатываю гроши.

– Рори! Господи боже! И какой реакции ты от меня ожидала? Ты даже не пригласила меня на свадьбу!