Музыка вдруг затихла, и чей-то голос сказал в микрофон:

– До полуночи пять минут, ребята. Мы сыграем еще одну песню, так что хватайте того, с кем хотите танцевать в Новый Год, и давайте зажжем этот танцпол!

Толпа заулюлюкала; стена за моей спиной завибрировала от музыки. Я сняла шнур с крюка и села на полу, крепко сжимая его в руках.

Еще три минуты.

Я прикусила губу и встала на колени, а потом на ноги. Облокотившись на стену, я продолжила потягивать свой коктейль. На танцполе было яблоку негде упасть, и разглядеть всех с высоты было сложно. Но я заметила Мику. Слева от нее стоял Лэнс, а справа – Расселл. Эндрю тоже был рядом, и Мика учила всех троих движениям танца. Шелби куда-то подевалась, и я поискала ее глазами. Она стояла у столика с едой и запустила руку в банку с мятными конфетами. Мы всегда приносили их на новогодний вечер танцев в Амбаре. Это была Микина идея.

Две минуты.

Я скинула каблуки: ноги ныли невыносимо. Внизу сотни ног одновременно топнули об пол: в движениях танца нашлось место и прыжкам. Я допила коктейль. На дне осталась только пара кубиков льда и две вишенки.

– Одна минута! – проорал кто-то.

Все радостно загалдели. Я снова посмотрела на Шелби. Она огляделась и начала пробираться сквозь толпу. Эндрю тоже огляделся, как будто только сейчас понял, что у него осталась всего минута, чтобы найти ее. Он привстал на цыпочки.

Мика наклонилась к нему и что-то сказала. Он помотал головой. Потом, наверное, заметил Шелби, потому что вдруг сжал руку Мики и оставил ее с Лэнсом и Расселлом.

Тридцать секунд.

Было так странно наблюдать за всем этим с высоты. Я видела, как они – Эндрю и Шелби – зигзагами продвигаются друг другу навстречу, а мне предстояло сидеть здесь и ждать, что случится, когда они встретятся.

Музыка стихла, и певица начала отсчитывать в микрофон:

– Двадцать, девятнадцать…

– Восемнадцать, семнадцать… – продолжила толпа следом за ней.

Я прислонила стакан к губам и съела одну из вишенок. В голове тотчас всплыло воспоминание о том, как я целовала Эндрю. Я посмотрела на шнур, который держала в руке. Что я вообще тут делала? Неужели в полночь мне действительно предстояло встретить Новый год наедине с этим куском веревки? Неужели я правда позволю Эндрю просто взять и раствориться в объятиях Шелби?

– Пятнадцать, четырнадцать…

Я сделала глубокий вдох и дернула за веревку. Шарики высыпались из сетки, и толпа издала удивленный возглас, за которым тотчас последовали громкие хлопки: шарики лопались. Хлоп! Хлоп!

– Одиннадцать, десять…

Я бросила веревку, оставила стакан на чердаке и босиком побежала вниз. Я обогнула Амбар и влетела в переполненный зал.