— Уходи. У тебя опыт есть. Я тебя отпускать не хочу.

А хочет целовать — я попыталась увернуться, куда там! Стиснула зубы, но ему губ было достаточно. Ну не устраивать же на улице еще больший цирк — как-никак взрослые люди. Хотя бы в моем лице.

— Дурак! — выдала первым делом, получив губы назад.

Схватила его за локти и убрала противные тиски к чертовой матери. Уйти? Хотелось бы — только документы в его машине. Подстраховался, гад!

— Как понимаю, ты теперь потащишь меня к своему адвокату? — вытерла я губы перчаткой, которую успела нацепить еще в кафе.

— Тащат бабу только в постель. К адвокату они сами идут. Если не хочешь идти в суд, нужна доверенность от тебя.

— Сколько это будет стоить? Хоть примерно. Понятия не имею размеры нынешних взяток.

— Тебе это не должно заботить. Это не твои деньги.

— И не твои, Андрей. Это не наш ребенок. Я не хочу, чтобы ты даже одну копейку на Машу потратил. Тебе все вернут. Чтобы у тебя не осталось ни одного предлога, чтобы меня попрекнуть.

— Ты что, совсем больная, Марина?

— Не пытайся манипулировать мною посредством больного ребенка.

— Мне оно надо? Ты чокнутая! В октябре стоит уже шапку в Питере носить, а то из головы у тебя последние мозги выдуло, походу.

— Поехали к адвокату и закончим это дело.

— Это дело даже не началось. Садись в машину, что стоишь?

Не что, а где — забыла про лужу и наступила в нее. Теперь бы сесть в автомобиль, а не в большую лужу.

— Ноги мокрые?

Я ничего ему не ответила, обошла машину и так хлопнула дверью, точно хотела, чтобы железо сложилось и погребло меня под обломками со всеми этими дурацкими проблемами, а Андрей пусть живет и мучается! Гад!

— Будешь и дальше молчать? — спросил через пять минут дороги.

— Мне не о чем с тобой говорить.

— О погоде, неа? О мокрых ногах? Может, колготки с сапогами купим?