– У меня торшлюспаник, – пожаловался Саймон, ведя машину.

– О нет, – прохрипел дрыхнувший на заднем сиденье Ант, не открывая глаз, – только не немецкий. Я спал всего два часа.

– Кто знает, насколько их хватит? – не унимался Саймон. – Когда они прекратят выдавать разрешения? Пока мы возимся с надуманными червоточинами в мире школьных фантазий, в реальном мире мы можем прозевать наш шанс вступить в брак.

– Саймон, дай мне поспать!

– Как скажешь. Спи на здоровье.

Через две минуты Ант приоткрыл один глаз.

– Не знал, что ты такой консерватор. А потом небось тебе захочется уютный домик с белым заборчиком?

– Если этот домик будет в Санта-Монике или в Калвер-Сити – почему нет? Мне до смерти надоело мотаться до Западного Голливуда.

В три ночи Ант повез их домой.

– Не могу, – с отчаянием воскликнул Саймон, – хочу в Сан-Франциско! Ты со мной, Антонио Руис?

Саймон и Ант познакомились шесть лет назад на первом курсе института на семинаре по компьютерной анимации персонажей. Поначалу Саймон вызвал у Антонио стойкую неприязнь: он не любил мускулистых и заносчивых качков-хамов. А Саймон, по его мнению, был вызывающе несносен. Вечно поправлял профессоров, не скрывал своей ненависти к американской мультипликации, сыпал заковыристыми немецкими словечками и цитатами из никому не известных фильмов и ржал как лошадь.

Две недели спустя Саймон показал семинаристам свой первый двадцатисекундный анимационный ролик «Муравей Ант». Мальчишка с мерзкой физиономией держит лупу над муравьишкой. Камера наезжает, увеличивая насекомое, и муравей в кожаной курточке – вылитый хипстер – страдальчески закатывает глаза. Затем произносит ироничный монолог о преходящести всего живого и впечатляюще сгорает. Весь класс с негодованием обрушился на создателя ролика, хотя Ант подумал, что это самая выдающаяся студенческая работа, которую он когда-либо видел. Правда, вслух он ничего не сказал. Только по окончании семинара подошел к Саймону и признался:

– Отличная работа.

– Спасибо, чувак. Кстати, муравей Ант – это ты.

– Даже не знаю, что тебе на это ответить, – страдальчески закатил глаза Ант, застегивая кожаную куртку.

– На сожжение внимания не обращай. А все остальное – про тебя, муравья-красавца. – Саймон улыбнулся, и на его щеках прорезались миловидные ямочки. «Господи, – окостенел Ант, – а ведь он обаятельный малый».

Чтобы Маркс не ругался за срыв рабочего графика и незапланированный отпуск, они уговорили его отправиться в Сан-Франциско вместе с ними. Вдруг им понадобится свидетель! Вслед за Марксом к ним присоединилась Сэди – надо же кому-то запечатлеть счастливых молодоженов на фотографиях, а за ней – и мэр Кленбурга, не желавший пропускать такое историческое событие. Тем более когда на него собрались все сливки общества.