– Дай мне минутку, – прошептала она.
Дыхание ее сбилось, стало прерывистым и тревожным. Она снова обернулась к Сэму, но глаз на него не подняла. На лбу ее выступили капельки пота.
– Не могу, – одними губами произнесла она.
– Войди внутрь, – убеждал ее Сэм, открывая дверь, – и сама на все посмотри. Как только окажешься внутри, твое беспокойство рукой снимет.
– Нет, давай без меня.
– Сэди, мне… – Как обычно, он не мог заставить себя сказать слово «надо». – Ребята будут счастливы увидеть тебя… – Сэм запнулся. – Я понимаю, что прошу слишком многого, но это же наша компания, Сэди. Наша… и Маркса… и людей, которые положились на нас. Не хочешь ничего говорить – не говори. Просто зайди внутрь и поприветствуй народ. Ант уже наверху.
Сэди точно воды в рот набрала. Она побледнела. Ее трясло.
– Прости, Сэм, – прошептала она, – я не могу. Не могу – и все. Я…
Ее вывернуло прямо на тротуар. Чтобы не упасть, она ухватилась за стену, царапая ногтями кирпичную кладку.
– Гиперемезис беременных, – горько усмехнулась она. – Чем больше у меня срок, тем чаще меня тошнит. Правда, мой акушер-гинеколог утверждает, что токсикоз вот-вот закончится.
На ее лице и платье виднелись следы рвоты, и Сэм растерялся. Он не знал, как ей помочь.
– Нет, я не пойду внутрь, – слабо сказала Сэди.
Сэм вздохнул: он не собирался хватать ее и насильно затаскивать в офис. Она же была на шестом месяце беременности.
– Не переживай, – сказал он. – Как-нибудь в другой раз.
Он с радостью проводил бы ее до дома, но времени было в обрез.
– Ты в состоянии вести машину?
– Я пришла пешком.
Кинув прощальный взгляд на Сэди, переходившую улицу, Сэм в одиночестве вернулся в офис «Нечестных игр». Просить секретаря прибрать за Сэди было неловко, но и допустить, чтобы его нервные и взбалмошные сотрудники наткнулись на расплывшееся перед входом озерцо желчи, он тоже не мог. Он распахнул кладовку, достал ведро и швабру и закатал рукава.
Намывая тротуар, он размышлял, что сказать натерпевшимся страху коллегам. Как объяснить отсутствие Сэди? И стоит ли? Может, начать речь с того, что Сэди тоже хотела присутствовать на открытии? Или обойти Сэди молчанием и пусть каждый строит собственные догадки? А что бы на это сказал Маркс?