Она бьется в конвульсиях, выгибаясь дугой, пока ее не удерживают веревки.

— Кр..., — ее выразительные глаза встречаются с моими, умоляя, прося, умоляя, — Не надо... Крей...

— Не называй меня так.

Две плети подряд обрушиваются на ее грудь и киску, заставляя ее вскрикнуть и застонать.

— Ты потеряла право называть меня так.

Слезы текут по ее щекам, даже когда ее отверстия открываются и закрываются, растягиваются и умоляют игрушки. Я увеличиваю интенсивность, наслаждаясь видом ее соков на матрасе. Я собираюсь заставить ее обливать простыни снова и снова, пока она не кончит.

Я бью ее в ритм с вибратором, и она вскрикивает, когда оргазм вырывается из нее.

— Ты не заслужила этого, но я буду мучить тебя этим.

Я бью ее по киске и увеличиваю скорость вибратора. Каждый раз, когда из нее вырывается оргазм, она разражается рыданиями, извивается и заставляет путы плотнее прилегать к ее фарфоровой коже.

Коже, на которой остались мои следы, все красные, злые и мои.

Ее лицо раскраснелось, залито слезами, пот катится по шее и покрывает ее тело.

С каждым оргазмом она становится все более вялой, вся накачанная до предела от избытка возбуждения. Каждый раз, когда я думаю, что она больше не может кончить, она кончает, с низким стоном и подергиванием бедер.

Но ни разу она не умоляет меня остановиться. Она принимает это, каждую развратную часть этого. Ее глаза даже блестят от желания, когда я бью ее кнутом и заставляю испытывать оргазм.

Эта девушка создана для меня. Ее покорность — это все, чего я когда-либо жаждал. Все, чего я хотел.

Но что-то в ее глазах беспокоит меня. Они вернулись к тому печальному состоянию, абсолютно тусклому и безжизненному.

Я расстегиваю ее путы, и она вздрагивает каждый раз, когда моя кожа соприкасается с ее. Учитывая количество оргазмов, которые я из нее вытянул, любое прикосновение должно быть подобно молнии.

Анника опускается на кровать, ее губы раздвинуты и сухи. Она определенно обезвожена. Это причина ее безжизненности?

Я выключаю игрушки и убираю их от нее.

Она хнычет, но не пытается пошевелиться, утопая в луже собственного возбуждения.

Я планировал закончить это тем, что заставить ее признать свою неправоту и сказать, что на этот раз она выберет меня, но что-то подсказывает мне, что это не тот случай.